"Михаил Березин. Траншея" - читать интересную книгу автора

Михаил Березин

Траншея


Посвящается
Александру Зайцеву .

Городок был уж слишком аккуратным. Вылизанным до неприличия! У Витька
чесались руки основательно погулять киркой по черепичным крышам и
свежеотштукатуренным стенам, навалить там и сям различных кочерыжек и шкурок
от бананов, а в центре устроить пару зловонных общественных туалетов. Быть
может, тогда, в эту сумасшедшую жару, его мохнатый свитер смотрелся бы
немного приемлемее.
А так и свитер смотрелся неприемлемо, и немецкие слова в подобную жару
в голове не желали укладываться. Сколько их туда насильно не укладывай.
Да, он был насильником! Он насиловал немецкий язык с особой
изощренностью и цинизмом, не получая при этом никакого удовлетворения!
Когда он красил спортзал с дезертиром Пахомовым, дело с немецким
продвигалось успешнее, и удовлетворение какое-никакое было налицо, зато он
испачкал белилами свою единственную рубашку, и, вздумай он теперь пройтись в
ней по улице, это произвело бы не меньший эффект, чем появление английского
королевского гвардейца. И парад бы продолжался до первого полицейского. А
виза у него уже давно просрочена.
Вот и кабак. Он приблизился к нему со словарем в руках, словно
евангелист с Библией. Кроме словаря у него имелась лишь титановая лопата в
целлофановом мешочке, но он зарыл ее неподалеку от автозаправочной станции.
Не вламываться же в кабак с лопатой в руках - достаточно и свитера.
В кабаке - аншлаг. За каждым столом - как минимум четыре
раскрасневшиеся морды. Сидят в разноцветных майках и хлещут пиво. Стоило
Витьку появиться, как все на него вылупились. Сначала на свитер, а потом и
на говнодавы - до безобразия стоптанные ботинки сорок пятого размера.
Из всех этих вылупленных физиономий, Витек выбрал ту, в которой
угадывался хотя бы легкий намек на дружелюбие. В нее он и выпалил
заготовленную фразу. Ищу, мол, работу, согласен на все. Изо рта выскакивали
какие-то уродцы: плоды нелепого соития Витька с основами немецкой речи. Но
физиономия в ответ неожиданно замурлыкала по-французски.
Значит, нарвался на туриста. Вообще, ничего удивительного, поскольку
городок расположен где-то посредине между Берлином и Парижем, и огромные
туристические автобусы на улице снуют с такой периодичностью, словно это не
дорога вовсе, а какой-то туристический конвейер.
Француз протянул Витьку монету, но тот разразился отборным матом. За
милостыню ответишь! Тоже мне, Жан Вольжан нашелся! И француз удивленно
отдернул руку. А Витек с надеждой повернулся к другим физиономиям. Но те,
по-видимому, тоже оказались французами, поскольку смотрели на него, как на
привидение. Словно бы Витек находился за тысячи километров отсюда, в
каких-то зловещих и непонятных краях, а между столиками бродил лишь его
бледный оптический слепок, легкая тень. Возможно, Витек и засомневался бы в
факте своего материального присутствия, если бы не хозяин кабака, который
бросился к нему, словно намеревался задушить в объятиях. И сообщил, что у