"Михаил Березин. Аль-Капоне мертв..." - читать интересную книгу автора

груди, в которой тонет золотая цепь, - и завидуем еще больше. Почему-то ей
всегда хотелось, чтобы "поросенку" снились красивые сны.
Атаманша отправляет мобильный назад за пазуху и благодушно бросает:
- О'кэй.
До нас доносится гул приближающегося поезда. - Клиенты, - шамкает
Мутант и растягивает губы в дьявольской усмешке.
Мы слышим, как состав замедляет ход и останавливается как раз напротив
нас. Это и должно было произойти. Он всегда останавливается здесь, с
точностью до сантиметра. На его боках красуется замызганная надпись:
"Москва - Берлин". - И чтобы тихо, - командует Кровавая Мэри, вытягиваясь во
весь рост с "байардом" в руке.
Забросив автоматы за спину, мы живо карабкаемся по насыпи и
рассредоточиваемся по вагонам. Я работаю в звене с Карлюкиным и Мутантом.
Мутант отпирает дверь вагона специальным ключом, и мы вваливаемся внутрь. У
проводников, естественно, забаррикадировано - уже ученые. Следующую дверь
неожиданно легко удается отомкнуть. Карлюкин просовывает руку с газовым
пистолетом в купе и производит выстрел. Бежит дальше, снова просовывает руку
и производит выстрел. Руки у него длинные как у орангутанга. В общей
сложности из десяти купе в вагоне удалось открыть шесть. Как раз хватило
одного барабана без перезарядки. Пока Карлюкин бегал и стрелял, мы с
Мутантом искали, чем бы поживиться. Распаковывали чемоданы и вываливали
содержимое прямо на пол. Если попадались документы, не трогали - пусть
помнят нашу доброту. А вот золото, валюту, одежду кое-какую, аппаратуру,
косметику - пожалуйте в мешки. Клиенты лежат себе тихо-смирно, любо-дорого
посмотреть. В полном вырубоне, поскольку заряды у Карлюкина
нервно-паралитические. Было б удивительно, если бы после подобной газовой
атаки кто-то из них поднялся и заговорил. Лежат себе и в ус не дуют. Даже
завидно. Наверно видят красивые сны. Как "поросенок" нашей атаманши.
Набралось два с половиной мешка. Я еще книжку прихватил в яркой
суперобложке, хотя именно книжки Кровавая Мэри рекомендовала не трогать:
должно же в нас оставаться хоть что-то святое. По сравнению с головорезами
Верлиоки. Но книжек у этого клиента - пруд пруди, он отсутствия одной даже
не заметит. Зато мигом обнаружит пропажу золотого портсигара и платиновой
зажигалки.
Взвалив мешки на спину, выбираемся из вагона. Отовсюду на
железнодорожное полотно сыплются ребята в плащах и шляпах. Устремляемся к
лесу. Тут еще сохранились остатки ночи, они цепляются за листву, обнимают
серые фигуры. Под ногами хрустят ветки. Дыхание учащается.
Наконец, сквозь кроны деревьев начинает проглядывать дорога. Лес
расступается. У обочины в зябком оцепенении застыли "мерседесы". Мешки - в
багажники. Туда же автоматы.
- Уходим, - командует Кровавая Мэри.
Я усаживаюсь за руль, выворачиваю ключ зажигания. Машина вздрагивает,
стряхивает с себя дрему.
И мы уходим. Нас больше нет. Лишь замерший посреди леса в
нервно-паралитическом забвении железнодорожный состав. Призраки
растворились...
Восходит

СОЛНЦЕ