"А. Березкин. Бог острова Березкина" - читать интересную книгу автора

сказанного Дедом, можно вычислить дату рождения любого литературного героя.
Потом для этой даты можно построить гороскоп и проверить по нему построение
сюжета. Мне всегда казалось, что тот же Джек Лондон совершенно напрасно
утопил своего Мартина Идена. Март не мог закончить жизнь самоубийством, и
гороскоп, вероятно, подтвердил бы мое предположение. Еще я думал о том, что с
помощью астрологии можно найти наиболее правдоподобный ход жизни человека, для
которого ты, как автор, задал какие-то потрясающие приклюёчения... Думать мне
мешал только Дед:


- Ты пойми, что можно высчитать даже судьбу охотника, который несчастного
Зайчика пристрелил. Ибо звезды совершенно точно определяют не только заячью
жизненную цепь, но и характер, особенности его окружения...


- Значит, - вырвалось у меня, - можно... Допустим, если я хочу написать роман
о парне, сотворившем нечто этакое, то можно вычислить не только его похождения,
но и прочие с сюжетные линии? И это даст роману непревзойденную
правдоподобность...


- Можно. Но ты дослушай про Зайца,.. - тянул зануда-Дед.


"На чем бы обкатать такую технологию конструирования прозы? - думал я. - Может
быть, рассчитать гороскоп для мужика, который ... допустим, плыл на корабле,
потом - кораблекрушение, волна выбросила его на бережок, а там ... аборигены.
И ... он стал ... Вождем. Нет! Лучше - стал богом у этих туземцев!"


Когда я рассказал о своей идее Деду, астролог-стармех воодушевился:


- А где, в каких морях? Пространственные координаты имеют большое значение.
Что за остров, что за племя? - Дед, включившись в игру, сразу забросал меня
вопросами. - А как он мог стать богом?


Я увидел на шконке у Деда яркую фирменную зажигалку, которую он купил вместе с
"Эфемеридами", и ляпнул:


- А вот хоть при помощи такой зажигалки! Туземцы увидели, что у него в руке
огонь, возгорающийся по щечьему велению, и - пали ниц!


Мы еще немножко пофантазировали и я пошел спать в свой шумный кубрик. Там
мотористы резались в преф, и я быстро забыл о нашем разговоре с Дедом. Но
утром, когда я ветошкой уже протирал бока главного дизеля, Дед с красными от
бессонницы глазами спустился в моторный отсек и проорал мне на ухо: