"Кирилл Берендеев. Последний в очереди " - читать интересную книгу автора

Кирилл Берендеев


ПОСЛЕДНИЙ В ОЧЕРЕДИ


Голодовка закончилась. На завод привезли деньги, бастующим стали
выдавать долгожданную зарплату. Управляющий, предвидя давку у касс, просил
меня, своего зама, сходить и как он выразился "проконтролировать процесс". Я
кивнул и вышел из кабинета.
Цеха располагались в отдалении от здания администрации, метрах в ста
пятидесяти начиналась собственно заводская зона; по заметенному снегом плацу
путь оказался неблизким. Как ни старался, ноги все равно промочил; и с
неприятным ощущением холодка в хлюпающих стельках, ступил на крыльцо черного
хода. Долго обивал ботинки "Карло Пазолини", едва ли приспособленные к такой
погоде вообще и к подобным испытаниям в частности. Затем обернулся,
оглядывая пройденный путь.
Неуютная картина запустения: запущенный, заваленный мусором, плац, на
котором в давнопрошедшие годы разгружалось до полусотни грузовиков за смену,
окруженный опустевшими цехами с фанерой вместо стекол, гулкие ангары, в их
дырявых крышах ухал ветер и завывала поднявшаяся метель. Зимний день
стремился к исходу, три часа, а уже начало темнеть. И в этой надвигающейся
темноте неработающее предприятие казалось жутковатым призраком, восставшим
из небытия, призраком зловещим, пугающим безмолвной чернотой погружающихся в
сон зданий, сиплым ветром, гуляющим в подворотнях, колким снегом, залетавшим
за ворот.
Завод давно обанкротился, но все еще существовал. Не выпускал
продукции, но, как прежде, собирал людей, - непонятно, с какой целью.
Будущего у предприятия не было, это понимали все, у некогда завода-гиганта,
единственного в стране, осталось только прошлое: стена с названием и
медалями, полученными при Советской власти. И еще - тени на стенах, от
снятых агрегатов, силовых установок, станков, агитплакатов, от проходивших
людей. Люди незаметно сливались с тенями, теми, что навечно были вмурованы в
стены. Особенно после голодовки.
Последние годы мы попросту выкручивались: сократили на раза в четыре
персонал, остановили несколько цехов, демонтировав и продав дорогостоящее
оборудование за копейки. Этим некоторое время выплачивали зарплату и
дивиденды рабочим. Ведь предприятие еще в начале девяностых стало закрытым
акционерным обществом, так было удобнее в работе, так было проще в расчетах,
так казалось выгоднее. А потом, когда выяснилось, что импортная продукция и
дешевле и качественней, и когда последний постоянный покупатель расстался с
нами, не желая поддержать отечественного производителя, директор просил
городские власти признать нас банкротом: не мучить и отпустить. Нам
отказали: мы были последними в стране, кто производил то, что все давно
покупали за рубежом; нами следовало гордиться, возможно, нами и гордились,
но работавших на заводе это никак не касалось. У нас не оставалось иного
выхода, как продавать то, что еще можно продать - гордость в продажу не
годилась. Так опустели цеха и задули ветра в ангарах. Нам пришлось сдавать в
аренду то, что можно было сдать. Так столовая стала бильярдной, клуб
превратился в танцпол, библиотека в ресторан, аптечный пункт в