"Кирилл Берендеев. Испытательный полет" - читать интересную книгу автора

авиетку, ту самую, в которой перед вылетом отключил высотомер. Будто желая
идти до конца. Впрочем, почему будто?
Не глядя на пульт управления, он нажал кнопку запуска двигателей и тут
же отпустил ее. В это же мгновение он услышал негромкий шум мотора. Мотора?
Но ведь здесь другой принцип движения, качественно другой.
Мотор кашлянул - знакомый звук, - Андрей щелкнул форсажем, включил
системы навигации, (высотомер ожил сам), магнитные гироскопы, систему
управления ориентацией корабля в пространстве - креном, тангажом и
рысканьем, - проверил стабилизаторы. На этом аппарате не было
стабилизаторов, но он не думал об этом, он включал другое; вспоминая свои
сны, свои пока еще не оправдавшиеся грезы о покорении космоса, он смешивал
их с реалией, он включал свою уверенность в корабле. Он знал, что
летательный аппарат может выйти за пределы атмосферы, с легкостью минует
этот высотный барьер, мощность двигателей корабля способна доставить его к
спутникам и вернуться обратно. И потому Андрей включал все то, что может
потребоваться в далеком пути, включал, так, как казалось правильным ему.
Нажимал одну за другой кнопки панели управления, и корабль послушно исполнял
его команды, проверяя системы торможения, аварийного выброса кресла,
климат-контроля, все дублирующие системы.... Шум двигателей усилился,
корабль едва заметно задрожал, еще удерживаемый на месте, - Андрей нажимал
на кнопки, включая и проверяя все оборудование, что понадобится в полете.
Рев двигателей нарастал, мелко сотрясая корпус, напоминая о себе, о своей
мощи, о главной своей задаче, что была заложена создателями: лететь вперед и
никогда не оглядываться.
Он легко потянул штурвал на себя. И мощь двигателей нашла, наконец,
свой выход - в то же мгновение корабль бросило вперед и вверх, бросило с той
неуемной жаждой движения, что копилась в нем все прошедшие миллионолетия. И
теперь, соединившись, напитавшись взволнованной тягой к звездам самого
летчика, той, что была дарована Андрею еще в детстве, еще, быть может, во
время перелета с Земли на Марс, первого и единственного на сегодняшний день
межпланетного полета Болотова, теперь она сдетонировала безумным желанием
попрать пространства, пропустив их через себя, и оставить позади, оставить,
не оглянувшись.
Миг - и он уже был яркой точкой на бежевом небосводе Марса. И следом за
ним взвился другой корабль, не так быстро, но почти с той же мощью, с той же
решимостью оторвавшийся от земли.
- Болотов, - наконец, прорвался в его сознание голос руководителя
проекта, взволнованный случившимся и тревожащийся о случившемся в равных
примерно пропорциях. - Болотов, почему вы не отвечаете? Как вы меня слышите?
Это немного отрезвило его. И прежде, чем он успел вдавить штурвал,
аппарат сам начал торможение. Перегрузки при этом он не почувствовал,
странно, он не чувствовал ее и при взлете, хотя тогда она должна была
достигать семи "же".
Андрей поднял руки к глазам. Пальцы слегка дрожали. Глаза слезились.
Сердце стучало барабанным маршем.
- Я вас слышу четко и ясно, - хрипло отвечал он. И закашлявшись нервно,
продолжил: - Все в порядке. Аппарат летит.
- Я вижу, слава богу, - прорвалось у руководителя. - Насколько вы
контролируете его?
- Вполне, - он снова положил руки на штурвал.