"Николай Бердяев. Проблема Востока и Запада в религиозном сознании Вл. Соловьева" - читать интересную книгу автора

потому, что их религиозный опыт глубоко различествует, потому что у этих
миров разное отношение к Христу, потому что мистика православная и мистика
католическая, т. e. таинственные корни религиозной жизни, глубоко несходны.
Соловьев мало интересовался католической мистикой, она не влекла его к себе.
В католичестве привлекал его более всего иерархический церковный строй,
папизм как активная организация, приспособленная к борьбе за правду Христову
на земле. У Соловьева нигде нельзя найти внимательного проникновения в
мистику католичества, в особую жизнь католических святых. Восточную
аскетическую мистику Соловьев плохо понимал и мало ценил. Когда Вл. Соловьев
говорит о православном Востоке, у него не является образ св. Серафима
Саровского, этой вершины Восточного христианства, ключа к разгадке
мистической миссии православной России. Гораздо более поражают Соловьева
неправильное отношение церкви и государства в России, пассивность
православной иерархии и т. п. Но ведь католический Запад-это не только
воинствующий иерархический строй церкви, не только Петр, не только власть,
это также св. Франциск Ассизский, св. Тереза, это также "Подражание Христу",
мистическая чувственность, романтический голод, стигматы и сладостное
упоение страстями Господними. А православный Восток - это не только
пассивность церковной иерархии, византийское подчинение церкви государству,
консерватизм, препятствующий богочеловеческому делу на земле, это также св.
Исаак Сирианин, св. Макарий Египетский и св. Максим Исповедник, это
мужественная и белая мистика св. Серафима, это обожение человеческой природы
изнутри, мистическая насыщенность. Решительно нужно сказать, что в
мучительной проблеме взаимоотношения православного Востока и католического
Запада Соловьев слишком упирал на сторону политическую и преследовал цели
слишком публицистические. В книге, написанной на французском языке и
предназначенной для западного мира, Соловьев не сумел показать этому миру
святыни православного Востока, с которой только и может быть связана мировая
миссия России. Характеристика православного Востока у него почти
исчерпывается выписками из И. Аксакова, прекрасно обличающими язвы нашего
церковного строя, да его собственными обличениями ложного у нас отношения
церкви и государства. Можно подумать, читая эту книгу, что православный
Восток только и исчерпывается ложными отношениями церкви и государства, как
результатом нарушения иерархической соподчиненности папе римскому. В чем
своеобразие религиозного пути Востока, Соловьев не показывает. Не поймет
Запад из книги Соловьева, в чем миссия России, в чем великое цазначение
православного Востока. В восточной аскетической мистике Соловьев видит
что-то индийское, почти иогизм, т. e. уклон от христианского религиозного
опыта.
Святыню православия он недооценил, не понял он того, что на
православном Востоке, в жизни святых, в особом мистическом опыте делалось
Божье дело, от которого пойдет преображение мира. Тысячу раз прав Соловьев в
своих обличениях язв нашего церковного строя, ложных отношений церкви и
государства, нехристианской природы нашего национального самодовольства. Но
есть вещи несоизмеримо более глубокие, с которыми связано решение проблемы
Востока и Запада, и их не коснулся Соловьев в своей книге "La Russie et
l'еglisе universelle": не поведал он Западу правды Востока, без которой мир
не может прийти к благодатному концу. Нужно углубиться в мистическое
различие католичества и православия и там искать и источник раздора, и
возможности примирения.