"Генри Берд. Холестерин колец" - читать интересную книгу автора

вести, либо утрачивали царя в голове на всю оставшуюся жизнь.
Впрочем, если не считать этих редких визитеров, хобботы до дней
Фрито и Килько были полностью предоставлены самим себе. Пока в
Грабьгосте еще сохранялась какая-никакая власть Князя, хобботы
номинально оставались его подданными и даже послали на
последнюю в Грабьгосте битву (с Повелителем Трущоб из Буры)
несколько снайперов, хотя и до сей поры неизвестно, кому в
подмогу. Когда же Северному Княжеству пришел конец, хобботы
вернулись к присущей им размеренной, простой жизни: к обжорству
и пьянству, к песням и пляскам и к махинациям с поддельными
чеками.
Как ни странно, легкая жизнь в Шныре сохранила хобботов в
сути их неизменными, -- они по-прежнему неистребимы, как
тараканы, а иметь с ними дело не легче, чем с загнанной в угол
крысой. И хотя они, как правило, сохраняют, набрасываясь на
противника, полнейшее хладнокровие, а убивают только за деньги,
заехать кому-нибудь ногой в промежность или наброситься
всемером на одного они все еще мастера. Стрелки они
первоклассные, им какую пушку не дай, они со всякой управятся,
так что любая зверушка помельче и понерасторопней, имеющая
глупость повернуться спиной к ораве хобботов, рискует тем, что
от нее и мокрого места не останется.
Поначалу хобботы жили в норах, что и не удивительно для
существ, чьи самые близкие родичи это крысы. Но уже при Килько
жилища их стали строиться по большей части на поверхности, как
у людей и эльфов, сохраняя однако многие особенности
традиционных хобботочьих обиталищ и оставаясь неотличимыми от
приютов тех разновидностей живых существ, которые норовят
где-нибудь в августе забиться поглубже в стены старых домов.
Жилища их имеют обыкновенно форму насыпной кучи и строятся из
перегноя, ила, перемешанного с соломой дерна и прочих отбросов
природы; они, как правило, дочиста выбелены регулярно
посещающими их голубями. Вследствие этого, большинство
хобботочьих поселений выглядят так, словно какую-то здоровенную
и неаккуратную тварь -- скажем, дракона -- совсем недавно
прихватила в этом месте медвежья болезнь.
Во всем Шныре насчитывалось самое малое около дюжины этих
удивительных поселений, связуемых в одно целое системой дорог,
почтовых контор и администрацией, которую сочла бы чрезмерно
суровой разве что колония устриц. Шныр делится на четвертаки,
алтынники и полушки, и управляется мэром, которого избирают
ежегодно -- в День Саженцев, устраивая дикую кутерьму у
избирательных урн -- а зачем, неизвестно, поскольку результаты
голосования всегда подтасовываются. Выполнять его обязанности
помогает мэру внушительное число полицейских, делать которым
решительно нечего, -- разве что выбивать лживые признания из
тех, кто попадается им в лапы, а это по большей части белки.
Помимо этого символического управления, никакого иного в Шныре
не водится. Практически все свое время хобботы тратят на то,
чтобы вырастить еду и слопать ее, а также произвести вино и его