"Олесь Бенюх. Любовь и бессмертие Зорге " - читать интересную книгу автора

донесений, которые мы получаем от наших легальных и нелегальных агентов.
Поэтому у нас тоже возникла мысль - почему бы доктору Зорге не потрудиться
на ниве нашей разведки?
Геббельс: Рихард, вы явно нарасхват.
Зорге: Даже не знаю, что и ответить...
Генерал: Отвечайте по совести, молодой человек.
Зорге: Вы плохо читали фюрера, генерал. Совесть! Плевать я хотел на
эту химеру, от которой должен быть свободен каждый истинный ариец!
(Геббельс начинает аплодировать, к нему присоединяются остальные). Долг
перед Родиной и фюрером - вот те высшие силы, которые руководят всеми моими
помыслами и делами. Я не могу быть дипломатом - я не умею говорить "да",
когда надо сказать "нет", не обладаю навыками врожденного политеса, не
принадлежу к старинной династии дипломатов. Тем более я не могу быть
профессиональным разведчиком. Я очень мало о них знаю, но то, что я знаю,
убеждает меня в мысли - разведчиком надо родиться. Ибо: "Quod licet jovi,
non licet bovi".
Генерал: Это ещё что за абракадабра?
Геббельс: Перевожу специально для вас: "Что может Юпитер, того не
может бык". И по существу, господа. Министерство информации никому не
отдаст и никуда не отпустит доктора Зорге. Он и впредь готов всем помогать
- и дипломатам, и разведчикам (смотрит вопросительно на Зорге, тот согласно
кивает). Но его талант публициста нужен всей нации. В заключение хочу
отметить одно досадное упущение - доктор Зорге до сих пор не принят в ряды
нашей славной национал-социалистской партии. В качестве залога, что это
упущение будет исправлено, хочу вручить Рихарду свой золотой партийный
значок (снимает значок с груди и прикрепляет его на лацкан пиджака Зорге).

Сцена четвертая
Район Токио Адзабуку, улица Синрюдо-тё, типично японский двухэтажный
домик, который снимает радист Макс Клаузен. Внутренние стены облицованы
панелями. На одной из них большой портрет Гитлера. В комнате Макс и Анна.
Накрыт стол.

Зорге (войдя в комнату, привычно плюет на портрет фюрера): Привет,
друзья.
Анна (привычно вытирая тряпкой портрет): Ноги? Молодец, ботинки сняты.
Руки? (Зорге, улыбаясь, показывает ладони). Вот, Макс, учись неукоснительно
следовать местным обычаям.
Макс: Ну, положим, мыть руки обычай повсеместный.
Анна: Вы только посмотрите на него, Рихард. Пока меня не было, мой муж
превратился в раздражительного ворчуна.
Макс (смеется): Именно потому, что тебя не было. Мне вечно не везет,
когда тебя нету рядом. Вот дом - вроде бы уютный, миленький, не очень
дорогой. Но соседи... казармы гвардейского полка.
Зорге: Мне тоже "повезло". Мой ближайший сосед - районная инспекция
кэйсацу. Прямо почти по Маяковскому - моя полиция меня бережет. Всякий раз,
как выхожу на балкон, раскланиваюсь с бравыми блюстителями порядка.
Садятся за стол. Анна подает японские кушанья, Зорге ест палочками.

Макс: Что-нибудь выпьешь, Рихард?