"Пьер Бенуа. Дорога гигантов " - читать интересную книгу автора Кавказские диалекты, числом шесть, географически делятся на две группы;
на севере - лезгинский и черкесский, на юге грузинский, сванский, лазский и мингрельский. У этих шести диалектов общее - двадцатиричный счет, фонетика, столь же богатая согласными, как бедная гласными, и, если я выбрал из этих шести диалектов именно мингрельский, то из-за благозвучности самого этого наименования, а также в результате справки в атласе античной географии, показавшей мне, что современная Мингрелия - это древняя Колхида. Все выгоды такого моего выбора очевидны. Романтизм и классицизм. Аргонавты и янычары; а главным образом - почему не сказать откровенно? - этот несравненный диалог: Фарнас . В Колхиде вы могли бы объясняться так! Ксифарес . Могу в Колхиде я, могу и здесь. Но все это была бы лишь литература, если бы в библиотеке словесного факультета я не разыскал труд, посвященный мингрельскому языку. Сначала я потратил на поиски целый час. Я слышал про прекрасные работы по кельтскому языку, сделавшие Фердинанда Жерара славным соперником Арбуа де Жюбенвилля, Жозефа Лосса Доттена; но я не знал, что он изучал и азиатские языки. Эту подробность мне любезно сообщил библиотекарь факультета и дал названное мною выше сочинение, а равно и труды Поцца и Овелака, которые своими полезными обобщениями могли облегчить мне подход к пугающей техническими трудностями работе. Позднее я за собственный счет приобрел сочинения на английском и немецком языках (пожалуй, нелишне отметить, что я свободно говорю на этих двух языках), и они позволили мне углубиться в изучение мингрельского. Словом, благодаря упорной работе, меньше чем через год я основательно освоился с этим диалектом. Не хватало мне лишь - и до сих пор не хватает - вздумал мне доказывать, что мингрельский язык - только выдумка филологов и лингвистов, - я был бы бессилен противопоставить этой шутке какой-нибудь фактический довод. Во всяком случае, лично я цели своей достиг. Последующий рассказ покажет, что даже в некотором смысле я шагнул дальше этой цели. *** Как-то в феврале 1916 года, когда я по обыкновению собирался засесть за свою работу в факультетской библиотеке, вошел туда мой друг-библиотекарь. Он беседовал с каким-то черноусым господином. Он представил меня ему. Это был г-н Жермен Мартен, профессор юридического факультета в Монпелье. Очень милый человек. - Мингрельский! Здорово! - сказал он, узнав, над чем я работаю. - И вы думаете как-нибудь использовать его, этот ваш мингрельский язык? - прибавил он, выдавая тот практический дух, который все более становится характерным для французских университетских ученых. - Когда я приступил к работе, с год назад, я совсем об этом не думал, - ответил я. - Но теперь, при том обороте, какой принимают события, я уже не скажу этого. Русские только что взяли Эрзерум. Скоро и Трапезунд будет в их руках. Предстоит пересмотреть всю политику на Черном море. И мой мингрельский язык больше уже не кажется мне смешным. - Конечно, - сказал г-н Жермен Мартен, - конечно. Он задумчиво поглаживал себе подбородок. |
|
|