"Сара Беннет. Нечаянный поцелуй ("Средневековье" #4) " - читать интересную книгу автора

принимала. Слишком давно они знали друг друга. В то же время Дженова не
могла не признать, что Генрих достаточно умен и практичен, и пользовалась
его советами.
Поэтому и сейчас не могла не согласиться с тем, что сын Болдессара,
Алфрик, ей не пара.
Однако были еще причины, побудившие ее к внезапному решению снова
вступить в брак.
Месть. Именно месть, если, конечно, возможно мстить покойному мужу. До
чего же она была глупа, скорбя целых два года по умершему супругу! Но, кроме
всего прочего, в Дженове росло чувство обездоленности, одиночества...
Да, ее тяготило одиночество.
Генриху этого не понять, думала она с горечью. Судя по слухам, а также
ее собственным наблюдениям, Генрих никогда не страдал от недостатка женского
внимания. Он не поймет ее одиночества и тоски, когда, взвалив на свои плечи
бремя Ганлингорна и добившись успеха, она не имела никого рядом, чтобы
поделиться достигнутым. Ей не с кем смеяться, не с кем плакать, не с кем
проводить длинные ночи, некого обнимать в темноте, не с кем просыпаться по
утрам навстречу новому дню.
Но более всего Дженове не хватало товарищества и близости, которое было
у нее когда-то с Мортредом. Вот чего ждала она от Алфрика. Чтобы кто-то
улыбался ей, держал за руку и провожал к столу, целовал и утешал, когда на
душе тяжело. Ей не нужна безумная страсть; вряд ли она способна на подобные
эмоции. Дженова хотела, чтобы кто-то заботился о ней или, по крайней мере,
делал вид, будто заботится!
Она прогнала грустные мысли. У нее не было времени жалеть себя.
Управление хозяйством Ганлингорна почти не оставляло ей возможности
размышлять над своим одиночеством. А если она соединит судьбу с Алфриком, ей
больше не придется об этом думать.
- Надеюсь, ты будешь обращаться с Алфриком обходительно, - предупредила
Дженова, окидывая Генриха долгим оценивающим взглядом. - Я не хочу, чтобы у
него возникло ощущение, будто ты его осуждаешь.
Генрих вскинул на нее яркие голубые глаза, и его улыбка приобрела
плутовское выражение.
- Я не стану его пугать, милая, если ты это имеешь в виду.
Дженова изучала его еще мгновение, стараясь прочитать его мысли, но это
было невозможно. Генрих умел их скрывать. Именно это больше всего злило
Дженову. С виду он был очарователен и беспечен, но за фасадом скрывались
неизведанные глубины. Видно, придется ловить его на слове. Дженова позволила
себе расслабиться и улыбнуться:
- Спасибо, Генри, но это еще не все...
- Что еще?
- Это касается лорда Болдессара, отца Алфрика. Он прислал своего
секретаря, который также является его священником, с просьбой, вернее, с
требованием, - у Дженовы сверкнули глаза, - чтобы в брачном контракте
содержалось мое согласие, что в случае смерти Алфрика лорд Болдессар станет
опекуном моего сына и покровителем Ганлингорна.
Генрих нахмурился:
- Опекуном твоего сына? Будь ты немощной, это можно было бы понять. И
покровителем Ганлингорна? До сих пор у тебя не было никакого покровителя.
Как взбрело ему в голову, что он тебе понадобится?