"Глория Беннетт. Виражи любви " - читать интересную книгу автора

теперь читает желтую прессу, Карл весомо ответил, что должен теперь знать
все новости кино, а желтая пресса отражает настроение в обществе и ему как
писателю это чувствовать просто необходимо. И он пустился в пространные
рассуждения о сюжетах, летающих в воздухе, словно бабочки, о
головах-пестиках творческих индивидуумов и далее в таком же духе.
- А я думала, пестик - это нечто другое, - хихикнула Рейчел. Они вели
этот разговор в постели.
- И это тоже может быть. Кто-то пишет не головой, а пенисом.
- А ты чем пишешь?
Они стали целоваться. Журнал соскользнул на пол. Потом был чувственный
секс, наполненный нежностью и стонами... Потом Рейчел встала завтракать,
Карл всегда спал до полудня. Она взяла этот журнал и начала его листать.
Теперь Рейчел, словно в кино с замедленной съемкой, увидела в памяти
фото типично голливудской пары - высокий лысый мужчина с благородным лицом и
со следами, как говорится, былой, а также пластической красоты. И стоящая в
обнимку с ним хрупкая рыжеволосая нимфетка с нежным личиком и ослепительной
улыбкой. Подпись гласила "Известный режиссер и продюсер Ричард Берт со своей
женой , бывшей журналисткой и начинающей актрисой Брук Дюпон". Так вот
почему так тихо на страницах бульварной прессы - она сама бывшая журналистка
и наверняка у нее полно друзей среди этой братии. Рейчел бросила сумки на
пол. Из одной выпала ее розовая босоножка. Вид этой одинокой туфельки
показался Рейчел жалким и противным одновременно. Она зарыдала. В голове
перемешались воспоминания о чудесном сексе с Карлом в то Рождество. На это
воспоминание наложилась правда, настоящая правда, с хорошо продуманным
обманом - ожиданием совершеннолетия дочери, присвоением денег якобы за
квартплату, изменой и новой, более выгодной любовью, а также хладнокровной
организацией развода, - которая уже действовала в то время. Как все это
возможно? Так что она там себе представляла про месть? Она идет с ружьем
Марка Петри, нет, лучше с автоматом.... Она дает очередь по Карлу, по этой
сучке, а заодно по ее мужу - старому козлу. Какое облегчение! И тут она
хорошо представила себе, что будет дальше. Приезжает полиция. Ее уводят в
наручниках. Что там по статьям? Тройное убийство, отягченное бандитским
налетом в частные владения. Убийство, спланированное и хладнокровное, потому
что развод был уже давно. Совершенное с изощренной жестокостью, да еще
нелегально купленным оружием. В итоге пожизненное заключение или смертная
казнь. Но, кажется, в Калифорнии нет смертной казни? Как бы она себя
защищала? При хорошем раскладе ей, может быть, дадут двадцать лет. В
шестьдесят она бы вышла из тюрьмы. Дженнифер уже тридцать восемь, она ее
почти не знает, вся жизнь прошла без матери. Да захочет ли она видеть такую
мать? Ладно, может, дадут все-таки пятнадцать? Хотя обвинение тоже не будет
теряться и найдет разные там отягчающие обстоятельства, она даже знает, где
в ее защите слабое звено. Прав - да, в тюрьме хорошо относятся к адвокатам.
Не так, как к полицейским. Господи, да что она себе вообразила! Какой ужас!
Но тут Рейчел с облегчением осознала, что она лежит у себя в номере на
роскошной двуспальной кровати. Она никого не убивала, и в тюрьму ее не
посадят. Какое счастье! Она свободна, и ее совесть чиста! Да черт с ними со
всеми! Сами сдохнут когда-нибудь! Нет, пускай живут и навсегда забудут о
ней! Рейчел стала звонить дочери. Надо ей все рассказать и сообщить время
приезда.