"Глория Беннетт. Виражи любви " - читать интересную книгу автора

слушать. Лайл, принеси нам, пожалуйста, чаю. Здесь пекут вкусные булочки.
Одна булочка фигуре не повредит, а удовольствие доставит.
Дженнифер любила таких старушек - мудрых и хорошо воспитанных. Она с
удовольствием выпила чай с булочкой и обсудила с Лайлом и леди Маклайн тему
проповеди о нищих духом, высказав мысль, что нищета - это, по сути, свобода
от всего. И следует переводить не нищие, а свободные духом. Лайл изумился и
горячо завосторгался умом Дженнифер, отметив оригинальность ее мышления, а
бабушка посоветовала написать статью и показать ее священнику на предмет
публикации в каком-нибудь церковном вестнике.
- А вдруг меня отлучат за это от церкви? - смеясь ответила польщенная
таким неожиданным признанием Дженнифер.
? Нет, нет, сейчас не Средние века. Тебя даже не сожгут на костре, -
сдерживая улыбку, заметила бабушка Маклайн.
Лайл поехал отвозить бабушку домой, а Дженнифер вернулась в общежитие
готовиться к свиданию. Встреча с Лайлом и его бабушкой оставила в ее душе
неожиданно приятное впечатление, и она всю дорогу улыбалась и была в
прекрасном настроении. Но мысли о концерте ее вдруг встревожили и вывели из
состояния благодушия. Дженнифер занервничала. Она встала перед зеркалом и
придала своему лицу выражение приветливости, кокетства и нежной
заинтересованности. Все выглядело глупо и по-детски. Дженнифер была готова
уже в два часа. Она решила выехать и погулять по музею до начала концерта.
Надо было обязательно занять место для себя и Олдена. Поиск парковки занял
минут двадцать. Дженнифер тупо каталась вокруг Смитсоновского комплекса
музеев и волновалась. Наконец сбоку от Национальной галереи, прямо напротив
Капитолия, какая-то многодетная семья съехала, освободив маленькое
пространство возле счетчика. Начались мучения боковой парковки. Взмокнув и
изругавшись, Дженни все-таки довольно прилично протиснулась между двумя
машинами. Пока она дошла до музея, ее туфли запылились. Она подняла ногу на
ступеньку и вытерла их носовым платком. В вестибюле галереи возле цветов,
воды и золотого Меркурия она отдышалась и собралась с мыслями. Было уже
половина четвертого. Ни о каких прогулках среди картин речи быть не могло.
Надо бежать и занимать место. Пролетев через залы, поднявшись по лестнице,
Дженнифер без труда нашла небольшой зимний сад. Разумеется, все передние
стулья уже заняли пенсионеры и родственники артистов. Но Дженнифер сразу
облюбовала местечко сбоку в восьмом ряду и положила рядом с собой на стул
бархатный мешочек. Она развернула программку: этюд Листа, Дебюсси "Отражение
в воде", два ноктюрна Шопена, две прелюдии Скрябина. Во втором отделении
"Итальянский концерт" Баха и что-то современное, какой-то неизвестный
композитор со странной фамилией Гу-баи-аду-лина. Араб, что ли? Ладно, чего
не вытерпишь ради любви... Она оглядела зал и вдруг увидела в дверях Олдена.
- Профессор Олден, профессор Олден! - закричала она, привстав. На нее
зашикали какие-то старички.
- Вы не на бейсболе, мисс, это музей! - выговорил ей один из них.
- Спасибо, я знаю. Извините.
Олден заметил Дженнифер и явно обрадовался. Он подошел к ней и
вздохнул.
- Все время забываю, что на бесплатные концерты надо приходить за час,
а то будешь стоять.
- Я заняла вам место...
- Не может быть. Дженнифер, дорогая, я очень тронут. Это точно не место