"Виктор Беньковский, Елена Хаецкая. Анахрон (Книга 1)" - читать интересную книгу автора

сидят отъявленные мудозвоны. Мудозвонов мало интересовали
страшные как смертный грех угонщицы. Мудозвоны вели свою -
таинственную, Моржу недоступную, мудозвонную - жизнь. Туда
хоть расчлененку в полиэтилене приволоки - никто и не
почешется.
Можно, конечно, поступить с угонщицей и по закону
военного времени. Связать ее потуже и обезопасить у себя на
кухне. А утром сдать с рук на руки участковому.
Участковый в моржовском квартале прямо дядя Степа. На
диво толковый, дельный и незлобивый мужик лет сорока. Ему
без страха можно сдавать любых нарушителей. Участковый их
никогда не бил. И имел привычку утруждать мозги -
разбирался, копался, ковырялся. И даже людям помогал, если
получалось, говорят.
Однажды - Морж сам был свидетелем - соседка по
лестнице вызвала участкового, чтобы он забрал бомжа. Тот
явно превысил меру дозволенного: мало того, что перегородил
своим пьяным неопрятным туловищем весь подъезд, так еще
пустил под себя обильную лужу. Соседка вертелась на
лестнице и шумно возмущалась. Участковый явился почти сразу
и ласково заворковал над простертым бомжом: "Ух, какие мы
пьяненькие... да какие мы, оказывается, мокренькие..."
Вот такой участковый.
Так что сдать ему пойманную на месте преступления
угонщицу можно было бы без страха и последующего пятна на
совести.
К такому решению был близок Сигизмунд, когда тащил ее
под фонарь.
Все ясно. Так он и думал. Мало что преступница, так
еще и наркоманка. Впрочем, одно другое за собой тянет.
Глаза светлые, почти белые. И глядит ненормально. И
одежка... Волосья грязные, пакля будто. Коса, вроде, но
разлохматилась.
На одежде не то бахрома, не то рванина. Из хипья, что
ли. На ногах чуни какие-то. Это уже новенькое, прежде
такого за хипьем не водилось. На шее дрянь болтается.
Украшение. Любит хипье украшениями себя обвешивать. Всегда
любило.
Из дворового мрака вынырнула соседка, Софья Петровна,
выгуливающая пуделька. Сигизмунд ее еще с детства знал. Она
всегда держала собак. Софья Петровна обитала в соседней
парадной. Пуделек у нее был старенький, скучный, в драки не
встревал, за кошками не гонялся. Бегал, нюхал. Исправно
гадил на газончике. Сигизмунд втайне презирал пуделька.
Софья Петровна подошла, поздоровалась. Исподтишка
метнула взгляд на сигизмундову добычу. Та глядела в пустоту
остановившимися белыми глазами.
- Вот, - сказал Сигизмунд, возбужденно и вместе с тем
растерянно, - машину у меня угнать хотела. В гараже
словил...