"Кирилл Бенедиктов. Прогулка" - читать интересную книгу автора

отчетливый звук шагов, потом замер. Какое-то движение наверху. Громкий,
отразившийся от воды крик:
- Давайте сюда, все чики-пуки!
- Не ори так, козел! - это Рыжая. Орет не хуже Никитоса, но тут дело
принципа - показать, кто главный. Вода хорошо отражает звуки - судя по тому,
сколько добирался до пригорка Никитос, они не ближе, чем в пятидесяти шагах.
Лизонька рыдала по-прежнему. Никитос, находившийся рядом с коляской, не
делал ровным счетом ничего, чтобы ее успокоить. Да и то сказать: а что он
мог сделать? Ходил, бормотал себе под нос:
- Тихо в лесу, только не спят дрозды... Прошла, протянулась, проползла
медлительной змеей бесконечная минута. Потом Антон услышал тяжелые шаги,
топавшие вверх по склону, услышал, как где-то совсем рядом плеснул, словно
выскочившая из воды рыба, сорвавшийся с обрыва кусочек глины.
- Ну, и че здесь не то? - голос Дрюни. - Слышь, Рыжая, это децил.
Натуральный децил, да я тебе не втираю, сама сейчас увидишь. Осторожней,
сумка, дура рыжая! У тебя столько лавэ за всю жизнь не будет, сколько эта
сумка стоит, вовек не расплатишься...
- И правда, малой, - бас неожиданно прозвучал на полтона ниже, - а как
орет, просто сирена какая-то. Гля, красный стал, как помидор. Эй, малой, ты
чего такой красный?
- Ну, Рыжая, он прям как ты вчера: пузырь выжрала и носилась потом
красная, как обезьянья жопа. Децил небось с утра тоже накатил и лежит
теперь, отрывается на полную.
- Заткнись, урод.
Возня. Вскрикнула Лизонька.
Да что же вы там делаете, хотел крикнуть Антон, и не мог, потому что
слова не доходили до губ. Вы, компания дерьмоголовых придурков, вы хотя бы
на помощь кого-нибудь позвать догадаетесь?
- Гнилой расклад, - донесся сверху голос Никитоса. - Здесь рядом
наверняка его родаки. Припрутся, начнут базары тереть, что да как. А то еще
мусора явятся, вдруг этот децил потерялся?
Рыжая засмеялась - мерзким, икающим смехом.
- Ты даун, Никитос, ты полный дебил! Как децил может потеряться? Он
что, сюда сам на коляске приехал? Ты думай сначала, а потом базлай.
- Никаких тут родаков нет, - сказал мрачно тот, кого называли Дрюней. -
Один он, кинули его: бикса какая-нибудь залетела, родила, как кошка, а на
хера этот выблядок ей нужен? Отвезла в лес и оставила, к утру точно
замерзнет. Все вы, бабы, такие, и ты, Рыжая, не лучше, знаю я тебя.
- С такой коляской понтовой бросила? - обиженно пробасила Рыжая. - С
такими прибамбасами? Ты хоть знаешь, что это такое? Это термос такой
специальный, малых кормить. Он стоит знаешь сколько?
- Ладно, - буркнул Дрюня, - бери эту хреновину себе. Толканешь завтра
кому-нибудь, лавэ отдашь, и так должна мне по самое не могу. А децил
задолбал уже орать, Никитос, заткни его.
- Ну че ты, Дрюнь, как я тебе его заткну? Что я, знаю, что ли, как их
затыкают.
О Господи, подумал Антон, из последних сил удерживаясь на краю
всепоглощающей тьмы, что же за спасение ты мне послал... Дебилы, злобные,
отвратительные подонки, они же ничем не отличаются от тех, кто сидел за
забором в детском саду, кто кинул в Аню бутылкой. Они не станут помогать