"Эндрю Бенедикт. Могила от стены до стены или Прогулка к смерти" - читать интересную книгу автора

всего чуть больше полпинты воды. Он развернул одну из буханок хлеба,
принудил себя съесть два куска, поднялся и выпил всю воду, что там
собралась. Потом стал ждать, пока натечет еще.
Он узнал время - семь часов - ибо по телевизору пошла семичасовая
программа новостей. Он не обратил внимания на новости, но ждал, пока они
закончились и вкрадчивый, улыбающийся человек заговорил о достоинствах новых
сигарет с двойным фильтром. Потом, рассудив, что теперь, как никогда, люди
должны быть дома в своих квартирах, лежащих ниже в здании, он начал кричать.
"На помощь!", орал он. "На помощь! Спасите меня!"
Он подождал с минуту, потом повторил попытку. Он кричал с минутными
интервалами полных пятнадцать минут. Потом, задохнувшись и охрипнув, он
улегся на кушетку ждать.
Никто не пришел. Не было слышно никаких звуков, кроме бессодержательной
скороговорки телевизора, по которому начиналась программа жестокого
вестерна. Через световой люк, приоткрытый на пару дюймов, он мог слышать
приглушенное бормотание громадного города. И это было все.
Но теперь он был более отдохнувшим и не оставил надежду, хотя был
уверен, что комната, в которой он находился, должна быть звуконепроницаемой.
Какие-то живые существа должны быть в тридцати футах от него - даже в
пятнадцати. Конечно, он сможет породить звук, способный пройти такую
дистанцию, даже сквозь два этажа и потолки, несмотря на всю
звуконепроницаемость.
Он огляделся, чтобы найти чем постучать. Его туфли исчезли, иначе он
смог бы колотить ими по стене. Он попытался колотить кулаками, но смог
вызвать лишь мягкий, глухой звук.
Тогда он обратил свое внимание на кушетку, наверное, он сможет
разломать ее и воспользоваться кусками, чтобы молотить по стенам и по полу.
Но кушетка была простой деревянной платформой, скрепленной болтами, ножки
крепко привинчены к полу, и все покрыто пуфами из пенорезины. Изо всей силы
он не смог даже пошевелить раму. И в пределах досягаемости ничего больше не
было.
Сердце подпрыгнуло, когда он понял, что деревянный стол, где стоит
кувшин воды, он достать может. Он быстро взял кувшин, выпил несколько
собравшихся капель и поставил его на пол. Потом попробовал подвинуть стол.
Разочарование, настолько острое, что во рту стало горько, овладело им,
и он онемело повалился на кушетку. Стол тоже был привинчен к полу. Прошел
час, пока он вспомнил о водяном кувшине, он потерял целый час для сбора
воды.
У него не было ничего, чем можно устроить шум. Ничего, пригодного в
качестве орудия. Световой люк находился во многих футах над головой и был
лишь чуть-чуть открыт, даже если бы было чем бросить в него. Он мысленно
отказался от дальнейших попыток.
Медленно становилось очевидным, что Мортон предусмотрел любое его
действие, которое он мог предпринять.
Тогда он по-настоящему почувствовал страх. До сих пор он в основном
чувствовал изумление и гнев. Теперь все эмоции сменил ужас.
Что способен сделать Мортон?
Когда Мортон вернется?
В попытке сдержать свои страхи он уставился в телевизор. Программа
сменяла программу, все они были населены чистенькими, улыбающимися людьми,