"Жюльетта Бенцони. Гордая американка ("Женщины средиземноморского экспресса" #2) " - читать интересную книгу автора

азбукой, музыкой. У нас нередка левитация предметов, случаются и видения.
Наши медиумы тоже чревовещают, но их речи чаще всего звучат... не очень
внятно.
- Состояние здоровья мадемуазель Эрманс лишает нас появления
эктоплазменных образований, которые прежде частенько нас баловали. Что до
результатов, то они вызваны, по-моему, тем обстоятельством, что мы тут все -
друзья, давно работающие вместе. Мы обходимся без громких имен.
- Прошу прощения, сударь, - вмешалась портниха, - но вы забываете, что
у нас был контакт с поэтом Андре Шенье, казненным прямо здесь, на площади
Насьон, во время Революции, чей прах остался лежать где-то поблизости.
- Действительно, ваша реплика очень кстати, - подтвердила мадам
Миньон. - Мы расцениваем это как дар небес. Видите ли, мадемуазель, как я
уже говорила, мы посвящаем себя помощи неприкаянным душам, одну из которых
вы только что слушали. К несчастью, мне и на этот раз не удалось вызвать дух
моего дорогого усопшего супруга.
- Не отчаивайтесь, Элоди, - сказала баронесса. - Это всего лишь
доказывает, что он идет по пути света. В противном случае он уже давно
взмолился бы о помощи.
- Вы очень добры, милая Гортензия, и мне хочется верить, что вы правы.
Вы присоединитесь к нам опять в следующий четверг, мадемуазель Форбс? У
нашего Этьена, кажется, есть, что вам сказать. Очень прискорбно, что
недостаток энергии заставил его прерваться на полуслове.
- С радостью присоединюсь, если таково ваше желание! - воскликнула
Эмити, сжимая обе руки гостеприимной хозяйки. - Вы не можете себе
представить, как мне было хорошо с вами!
Месье Риво вызвался составить ей компанию и довезти до гостиницы в
своем экипаже. Узнав о ее поездке в метро, он развеселился.
- Жить в "Ритце" и кататься на метро - на такое способны только
американцы!
- Я люблю новизну, к тому же приехала сюда, чтобы получше познакомиться
с Францией.
Всю дорогу они болтали, как закадычные друзья. Никола Риво в
совершенстве владел английским, и, беседуя с ним, Эмити отдыхала. Он лишился
жены, которую пятнадцать лет назад свел в могилу рак горла. Его единственный
сын погиб в Швейцарии в горах семь лет тому назад, и с тех пор он жил один в
своей квартире на набережной Вольтера с двумя слугами.
- Квартира казалась бы гораздо более просторной, если бы я не
загромождал ее книгами и всяким старьем, - сказал он.
У него не осталось родни, кроме сестры на несколько лет моложе его, к
которой он питал нежную любовь, но которая не желала ни зимой, ни летом
покидать свое имение в Канне.
- Она отговаривается тем, что не может обходиться без солнца. Я же, со
своей стороны, не могу жить без Сены, несущей свои воды прямо у меня под
окном. Поэтому мы встречаемся не часто.
Мисс Форбс, в свою очередь, рассказывала о племяннице, о своей семье и
жизни в Филадельфии; беседа получилась настолько оживленной, что они и не
заметили, как поездка завершилась. Элегантный экипаж уже стоял какое-то
время на Вандомской площади перед отелем, а мисс Форбс все не выходила.
Наконец, они простились, но договорились о встрече в следующий четверг,
причем Риво пообещал, что заедет за новой знакомой в два часа дня.