"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

тонкий вкус всему букету сегодняшних любовных игр! Влага божественная...
влага умопомрачительная... влага, имеющая свой вкус и запах в зависимости
от того, где нащупал её мой трепещущий, как змеиное жало, язык - в той...
неземной, божественной дырочке под опушённым холмиком... или между... между
ягодиц... или в уголке твоих чарующих глаз... или... между занемогшими от
желания горячими, жаркими, пылающими губами!.. А подмышки! Твоим, моя
красавица, мое сокровище, подмышкам надо дарить особо сладкие, нежные,
торжественные поцелуи, ибо не передать их возбуждающий, пьянящий,
сокрушительный, жизнеутверждающий, освежающий аромат!
Вот, значит, так меня принимали и оценивали избранные мною для
собственного удовольствия, вот к чему я привыкла! Что же вы хотите, если те
поэты, с которыми мне довелось побаловаться в постели, непременно оставляли
на память хотя бы четверостишие, посвященное отдельно взятой части моего
тела, своего рода гимны! Кстати, почему-то помнится один такой поэтический
сувенир, который оставил... как же его звали? Не помню, неважно... кажется,
блондин... или, скорее, шатен... довольно изящного вида... но, увы, его
член роковым образом не хотел выполнять предназначенную ему функцию...
Правда, со второй или с третьей попытки все наладилось и пошло, пошло...
Кстати, его член был похож на банан... Я вообще тяготею к фруктово-овощным
сравнениям данного произведения природы. Это как-то помогает запоминать
кое-кого из тех, с кем довелось поиграть в голеньких. Так вот, этот поэт с
членом-"бананом", после того как испустил семя в желтый, как яичный желток,
презерватив и предоставил моей божественной, чудодейственной дырочке
свободу и независимость, немедленно, не слезая с постели, совершил
исключительно экстравагантный поступок - он достал из ящика столика
авторучку и, держа свой крепкий, на славу сделанный презерватив (конечно
же, в моих изумительных, неповторимых Штатах - ещё раз подчеркну: я
патриотка и готова рыдать от умиления, если где-то, в какой-то дыре, вдали
от дома, вдруг услышу родной гимн или, к примеру, увижу в урне картонную
сигаретную коробочку с магическими буквами "made in U. S. A.")...
О чем я хотела рассказать, однако, особо? Ах, да, о том, что придумал
мой поэт, держа в одной руке ярко-желтый, как фонарик, презерватив
производства моей славной, могучей Америки, а в другой - авторучку. Он
(даром, что поэт, хотя его, как он признался, ещё не успел напечатать ни
один журнал) принялся макать ручку в презерватив, то есть в миллиарды,
возможно, ещё юрких, живехоньких сперматозоидов, и делать вид, что пишет на
моем животе, восклицая:

Твои подмышки цветут и пахнут,
Как целый луг полевых цветов!
Я должен снова тебя трахнуть...
Прости за грубость последних слов.

Я уже похихикивала оттого, что его авторучка с цепляющимися за её
кончик сперматозоидами, и по всей видимости дрожащими от нежданного холода
и неординарной ситуации, щекотала кожу моего живота, ну а когда он кончил
свой стих - расхохоталась в полный голос. И мы с ним и с полнили ещё раз то
искрометкое, ритмически безупречное гимнастическое упражнение, когда и
мужчина, и женщина особенно остро ощущают свое доподлинное равноправие и
высочайшую степень своего законного присутствия в этом мире.