"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

безумным испепеляющим нетерпением... О, дайте, дайте мне... и сейчас же, и
немедленно...
Вот ведь как оно бывает в этой жизни с юными девушками... А ведь,
кроме темного крепкого кулака, сжимавшего красный пуделиный поводок, так
оказалось и кое-что поинтереснее, а именно: высокий, баскетбольного роста
негр с такой белозубой улыбкой, что я не помню, честное слово, не помню,
как очутилась в его белоснежной постели. Но если бы вы только могли понять,
милые читатели, только вообразить, какой это сверхвозбуждающий цветовой
коктейль - темно-шоколадное, лоснящееся тело в белых простынях, белоснежная
улыбка вблизи сизых, сливовых губ и этот белый пуделек, разлегшийся на
груди моего великана... Ах, это незабываемо!
Разумеется, белый пуделек имел право занимать грудь могучего парня
только тогда, когда мы не трахались, и был, в сущности, изгоем, бесконечно
ощущая свою отверженность, потому что ну пяти минут не проходило в качестве
перерыва и кое-какого отдыха, и мы с моей могучей шоколадкой кидались друг
к другу в объятия с новой, безумной, дерзновенной силой.
Пахнут ли негры и как в момент совокупления? Этот вопрос, я знаю,
очень волнует цивилизованную часть женского общества. И я предполагаю, что
многие из дам заранее поморщились, представив, как я там с этим цветным...
А кое-кто готов при удобном случае и подстрелить меня... Разумеется, в
самых добропорядочных целях - чтоб другим неповадно было трахаться с
"ниггерами".
О, да! Мой первый негр-великан пах! И ещё как! Словно разгоряченный
долгой ездой под палящим калифорнийским солнцем джип "Чарокки". Я бы
сказала даже так: его кожа излучала изумительный, неповторимый аромат
могучего железно-стального мужчины, который знает себе цену. От него пахло
тропиками, саванной, пастью леопарда и Бермудским треугольником.
А как он умел целовать все мои, ну абсолютно все ямочки, дырочки,
выпуклости, вогнутости! А потом хватал меня за загривок, как голодный лев,
и кидал под себя и словно бы насиловал вопреки моей воле. А потом так
кротко лизал мое бедро, почему-то только левое, то есть на левой ноге, а
следом за ним - вот ведь как мило! - это же бедро принимался лизать его
белый пуделек с алым бантиком на пушистой макушке. И почему-то именно этот
бантик меня опять возбуждал, и я вся вспыхивала, как горсть тончайшей
бумаги, и жаждала, жаждала... И было несказанно прекрасно ощущать дивный,
густой, как мед, пот моего шоколадного партнера. Я с удовольствием
вымазалась этим потом, а чтобы ещё острее ощутить оргазм и почувствовать
всю несказанную, захватывающую прелесть момента - засунула свою белокурую
голову под мышку партнеру, в самое пекло, можно сказать, в эту
влажно-душистую, изумительно сексапильную пещеру, и едва не задохнулась
там, но момент был все равно изумительный... А когда выбралась наружу,
когда взглянула на ямку между ключицами моего "ниггера" и увидела, что она
полна до краев как бы янтарной влаги, - восторгу моему не было предела. Я
тотчас, вздрогнув от нового, абсолютно свежего желания трахнуться,
повозилась носом в этой чудесной чаше, полной крепчайшего аромата
нехоженых, густых джунглей, где все стерегут и едят друг друга, даже цветы
умудряются высасывать кровь, и задохнулась от восторга, и закричала:
- Еще! Еще! Еще!
И этот воинственно-кроткий крик женщин всех времен и народов почему-то
рассмешил моего могучего баскетболиста, он пожал мощными плечами и сказал