"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

- Дружок, мне что-то не по себе и так одиноко... и голова болит
немного... прошу присесть и выпить со мной чашечку кофе...
Он присел послушно на краешек стула... беленькая чашечка кофе в его
загорелых ручищах повергла меня тотчас в немой восторг. Кажется, ничего
более сексапильного я в жизни не видела. И еле сдержалась, чтобы не... Ну,
положим, не сесть к нему на колени, как это показывают в длинных фильмах
про проституток.
Нет, я этого не позволила себе, но, конечно, как бы забыла накинуть на
себя пеньюар, сидела в постели голенькая и благопристойно отпивала из
чашечки. Пока эта самая чашечка вдруг не начала мелко-мелко дрожать...
потому... потому что молодые, блестящие усы этого мальчика уже были там...
ну, понимаете... там... где все течет, плывет в жарком мареве и горит
огнем, изрыгая лаву желания... хотя на самом деле эти русские обжигающие
усы смирно, в отдалении, жили своей жизнью, изредка чуть наклоняясь над
маленькой чашечкой кофе...
Но я же - профессионал в своем деле. И моя меленькая дрожь не могла не
смутить этого тихого мальчика. Не сразу, но он спросил на своем весьма
приличном английском:
- Что с вами? Чем могу помочь?
- О! - простонала я тотчас. - Сама не пойму. Может быть, вы попробуете
своими руками... снять боль... с моей головы...
- Я... попробую... хотя... надо врача, - растерянно пробормотал мой
наивный избранник и очень неуверенно подошел ко мне. А когда дотронулся
своей крепкой, загорелой рукой, пахнущей кофе "Мокко", Японским морем и
чуть-чуть парным молоком, я вздрогнула и потребовала:
- Скорее, мой мальчик!
И только тут он все понял и стал действовать удивительно проворно и
мастерски. Недаром про русских говорят, что они долго запрягают, но быстро
ездят. Во-первых, он закрыл дверь на ключ, быстро сбросил с себя форменную
одежду, сбегал в душ и рухнул на меня, как самолет, потерпевший аварию... Я
имею в виду сокрушительную мощь его молодого и, видно, застоявшегося тела.
А далее - сказка. Нет, нет, он мало что умел с точки зрения
современного изощренного секса. Но то, о чем я мечтала, - свершилось, и его
чудодейственные жесткие молодые усы с удивительной сексапильностью шаркали
по моему податливому телу, словно счищая с него излишки дремоты, и только
потом, когда от этих щекочущих волн мои груди наливались и отвердевали в
жажде настоящего большого секса, а моя заветная дырочка едва не кричала о
помиловании и спасении, он, этот русский сильный мальчик, с очаровательной,
почти детской непосредственностью беспощадно вбил в меня первый свой
"золотой гвоздь"... А дальше... дальше... Он столько навбивал в меня этих
самых сокрушительных "золотых гвоздей", что я и не успела замерить, как
впала в легкий, освежающий сон...
А когда проснулась - минут через пять, не больше, - и встала, и
королевской походкой прошлась туда-сюда, по всему моему телу разлилась
такая дивная, победоносная, торжествующая сладость!
Я отпила из рюмочки ликер, погрызла орешки и пожалела, что мой гарсон
уже исчез. Подозреваю, ему трудно отвлекаться на посторонние дела. Но
память о нем - я это сразу поняла - надолго останется в моем сердце...
Впрочем, через минуток пять я почувствовала некоторое неудобство, и
представьте, там, в этом самом... ну самом наинежнейшем местечке...