"Лилия Беляева. 'Новый русский' и американка" - читать интересную книгу автора

того, как я прочла про очередную глупость, придуманную, естественно,
мужчинами. Конечно же, не женщина сочинила те же правила поведения для
корейского императора, когда никому из смертных не дозволялось в древности
дотронуться до него. А что совсем уж смешно - если сам император соизволил
прикоснуться к кому-либо, то это место тотчас объявлялось святым и этот
осчастливленный должен был всю остальную жизнь носить знак отличия - обычно
шнурок из красного шелка.
Но дальше-то, дальше что я прочла в этой книге для путешествующих! В
1800 году корейский император Тиенг-Тоонг-Тай-Оанг умер от опухоли на
спине, потому только, что ничто железное не имело права коснуться его тела!
А ланцет-то железный! Вот уж полные ублюдки эти прошлые законодатели с их
иссушенными пенисами и затхлым запахом из чиновничьего рта! Когда секс от
них сбежал далеко-далеко и навсегда, они, конечно же, хотят доказать, что
ещё годятся на что-то, и придумывают свои идиотские законы, установления,
табу и дерутся за власть, как шакалы!
Ах, как мне вдруг стало жаль корейского императора с этой его длинной
фамилией, похожей на стон! Как ему, должно быть, не хватало тогда жаркого,
отзывчивого, гибкого женского тела! Убеждена - эти поганые старцы-чиновники
и от женского, целительного присутствия его ограждали...
И мне захотелось... мне захотелось... А я ведь не привыкла идти против
своих прихотей! Зачем? Жизнь так коротка, а идиотов-чиновников с
прогорклыми, дряблыми пенисами так много...
Я вышла в коридор... Он был пуст... Я, правда. Еще толком не знала, на
что решусь. Но к этому моменту в моей душе уже созрело желание почти что
материнское - обнять, успокоить, приголубить какого-нибудь корейца в память
о его несчастном, погибшем от чиновничьих заплесневелых мозгов императоре
Тиенг-Тоонг-Тай-Оанг...
Продолжала ли я думать при этом и о своем непокорном, искусительном
"новом русском" с криминогенным прошлым?
О, конечно! Но почему-то какой-то внутренний голос мне уже совсем
твердо посоветовал: "Не переживай на этот счет так уж сильно. Все будет
так, как ты хочешь. Вот увидишь!"
А пока я вдруг увидела, как по коридору, поигрывая очками, идет сонный
узкоглазый маленький человек мужского пола. Он должен был быть корейцем -
корейцы часто носят очки, - и он оказался именно им и был очень-очень
удивлен, когда я сказала ему, что он - кореец.
- Как вы догадались? - изумленно спросил он, надев очки и глядя,
естественно, снизу вверх, хотя я стояла не на самых своих высоких каблуках.
- Почему? - я повертела перед его глазами своим платиновым перстнем с
крупным изумрудом и заметила, что маленький кореец как завороженный следит
взглядом за этой моей безделушкой. - Потому что вы... вообразите... очень
похожи на одного из ваших императоров... его звали... как же его звали? - я
будто бы машинально вошла в свою каюту, а он, действительно как бычок на
веревочке зашел следом за мной...
- Его звали прекрасно - Тиенг-Тоонг-Тай-Оанг! - объявила я, считав с
книги, которая так кстати лежала раскрытой на столе.
- И... и что же? - все ещё ни о чем не догадывался этот довольно
невысокий, очкастенький, скромный кореец, которому на вид можно было дать и
десять лет, и шестьдесят - такая у них, у корейцев, да и у ряда подобных
азиатских народов особенность. И, можно сказать, преимущество. Я же не