"Андрей Белый. Москва под ударом ("Москва" #2) " - читать интересную книгу автора

- Даже девочек...
Им подкаблучивал толстый, проседый Пукэшкэ, болтаясь брелоками:
- Даже... мальчишек... Берлунзила с пузика цепь от часов.
И стояли: доцент Роденталов, Булдяев, Бергаков и Штинкина (все, что
хотите, и в частности, если хотите, саж-фамм), облеченная в ткани тигриные,
с пальца лучащая ясный индийский топаз; композитор Июличев им объяснял:
- Дюпердри!
- Понимает Равеля *!
______________
* Равель Морис (1875 - 1937) - французский композитор

- Знаком с Дебюсси *!
______________
* Дебюсси Клод Ашиль (1862 - 1918) - французский композитор,
родоначальник импрессионизма в музыке.

- Даже... даже: с Матисом на "ты"!
О Мандро позабыли, стояло кругом: Дюпердри, Дюпердри, Дюпердри!
Уже всех пересек заостренной бородавкою Брюсов; и - замер один у стола,
постаментом фигуры явив монумент своей собственной жизни: автобиографию.

5

Где же они - среброусые и седоусые дни?
Далеки!
Солнопечное время; снежишки сбежали в два дня; уж отмазались двери;
профессор, надев плоскополую шляпу, террасою в садик ходил: пошуршать
прошлогодним проростом, листвой перепрелой и серой, которая в солнце
казалась серебряной, где уже полный пенечек промшел, где уже обнаружились
сохлины над водороиной, еще сыревшей промоем дождя и пятном снеголеплин,
пускающих из-под себя лепетавшие, полные отблесков, струи - под склон; где
лежала дровина - полено к полену - с корою сырою и отставшей: узор
обнаружить (в ней червь, древоточец, знать, жил).
На дровину вскарабкался, как показалось профессору издали, малый глупыш
в неприятной, кровавого цвета кофтенке, кричавшей под солнцем, под ним,
подобравши рукой свою юбку, в подол набирая дрова, загаганила Дарьюшка; там
за забориком, мимо него промелькнула весенняя, голубоперая шляпка (весной
появлялись двуперые шляпы); по небу летели сквозные раздымки; и небо
присинилось там сквозь раздымки.
Профессор подставил свой лоб под припек; он припеки любил без затины;
зноистое место себе выбирал; и сидел, из лица сделав морщ.
Тут окликнули.
Он сиганул через комнаты и очутился в передней: прищурил глаза; и -
увидел: стоит долгоухий японец, задохлец лимонно-оливковый; в черном во
всем, выдается плечом надставным, черным стриженым волосом усиков и
волосятами вместо бородки под очень сухою губою, промаслившись жестковолосым
прочесом прически, рукой поправляя очки, сквозь которые черные пуговки
сосредоточенно смотрят, как будто они пред собою увидали священнейший
лозунг.
Профессор, как Томочка-пес, сделал стойку - с готовностью кинуться: