"Владимир Беляев. Старая Крепость (Трилогия, книга 1)" - читать интересную книгу автора

- Э-гей, хлопцы! - крикнул он петлюровцам и со всего размаху перебросил им
заступ.
Те отскочили, а заступ, перевернувшись в воздухе, упал в траву около
задних колес фаэтона.
Марко вместе с Григоренко уселись в пролетку.
Двое петлюровцев, с винтовками в руках, тоже полезли внутрь фаэтона, а
третий, маленький, передав им свое ружье, вскарабкался на козлы и взял
кнут.
Доктор Григоренко натянул вожжи, и его легкая пролетка первой выехала из
крепости в открытые сторожем ворота.
Мягко покачиваясь на упругих рессорах и подпрыгивая, следом за ней
покатился из крепости на улицу черный, с поднятым верхом казенный фаэтон.
Сытые лошади, опутанные нарядной сбруей, махали хвостами.
Слышно было, как, сбегая вниз, к мосту, лошади звонко застучали копытами
по голым камням мостовой.
Сторож закрыл ворота и вернулся обратно во двор.
Соломенная шляпа его лежала на бастионе около засыпанной могилы. Опираясь
на суковатую ясеневую палку, с одеждой убитого под мышкой, сторож стоял
среди крепостного двора угрюмый и нахмуренный.
- Васька, а не тот ли это большевик, которого поймали вчера в Старой
усадьбе? - тихо, дрожащим голосом прошептал Куница, обдавая мое лицо
горячим дыханием. - Я после купанья повстречал около Успенской церкви
Сашку Бобыря, и он мне говорил, что из Старой усадьбы синежупанники под
ружьями вели какого-то большевика. Может, это он самый? Ты не слыхал об
этом?
Нет, я. не слыхал. И если бы даже слыхал, мне трудно было бы разговаривать
сейчас об этом.
Я видел его живым до этого всего лишь один раз. Я не знаю, кто он, как его
зовут, есть ли у него семья, я ничего не знаю про него и не узнаю,
наверно, пока не вернется из Нагорян мой отец, пока не вернется Советская
власть.
Теперь этот человек сделался для меня родным и близким. Мне даже думать
было тяжело, что он не подымится из этой черной ямы, не прищурится,
взглянув на небо, от солнечного света, никогда не улыбнется и не придет в
гости к моему отцу как старый, давно знакомый, свой человек.
Куница снова толкнул меня.
- Васька, давай слезем к нему, а? - шепнул он, кивая вниз на сторожа.
Я повернулся к Юзику и увидел слезы на его глазах. Куница плакал. Ему было
страшно оставаться здесь, в этой холодной, полутемной башне, после всего,
что мы увидели на крепостном дворе. И только я подумал об этом, как у меня
самого перехватило дыхание и одна за другой крупные слезы закапали из
глаз. Я крепко прижал ладони к лицу, перед глазами пошли зеленые круги, но
все равно слезы текли все сильнее и сильнее. Я отвернулся в сторону и
прижался лбом к холодной стене. Я видел перед собой в темноте падающего
больного коммуниста, я слышал его последний, предсмертный, грозный и вещий
крик:
- Да здравствует Советская Украина!
"Душегубы проклятые! Кого вы убили?" В эту минуту я поклялся, что отомщу
за смерть убитого петлюровцами большевика. Пусть попадется мне ночью в
Крутом переулке курносый Марко Гржибовский! Я сразу проломлю ему голову