"Михаил Белозеров. Месть самураев ("Натабура" #2)" - читать интересную книгу автора

- Мне хватает, - Натабура даже не отрыл глаз, подставлял лицо солнцу,
ветру и мелким, как пудра, брызгам. Он не знал, что умеет сочинять стихи,
они сами лезли в голову. От этого становилось немного легче.

Песню, которую я слагал для тебя,
Зяблик принес на рассвете...
Лишь роза повяла
В знак ранней печали.

Юка. Ее лицо на рассвете действительно походило на цветущую розу, но
Натабуре почему-то было грустно.

Что мне сделать,
О, любимая?
Чтобы твоя улыбка
Расцвета, как лилия?
Подскажи.

Язаки перебил:
- А я отощал, - в его голосе прозвучали панические нотки.
Возле кухни в клетках деловито кудахтали куры. Порой там начиналась
суматоха, когда повар забирал одну из них. Но затем они успокаивались, снова
принимались деловито клевать зерно и обсуждать петуха, которого непрактичные
люди съели первым.
- Ты? - Натабура усмехнулся, стараясь не отвлекаться. - Хоп?
В последние два дня на Язаки, как на весеннюю щуку, напал жор, и он
совал в рот все что ни попадя.
- Да, - ответил Язаки и улыбнулся обезоруживающей улыбкой. - Чего ты
смеешься? Чего? Тебе легко, у тебя Юка есть, ты можешь ее порцию сожрать, а
я один! И некому меня утешить и обогреть.
Натабура только насмешливо хмыкнул. Не хотелось ни шевелиться, ни
думать, а хотелось лишь прийти в равновесие с самим собой. Долгое
путешествие требует много сил. Настало время их поднабраться. Впереди самое
приятное - возвращение домой, хотя оно подпорчено неудачей. Вот и учитель
мучается, стараясь не подавать вида. Как нас примут в Каварабуки? Мы везем
очень ценные книги: христианскую Библию и предсказания пророков. Я бы давно
их прочитал, да нагловатый повар сует нос не в свои дела. Приходится ждать,
пока он будет занят приготовлением пищи, поэтому я терпелив, как библейский
Моисей. Натабуре так понравилось труднопроизносимое имя, что он долго
повторял его шепотом, запоминая на слух. Все было непонятно: кто такие
филистимляне, захватившие Ковчег Завета, что вообще такое ковчег, или почему
Давид должен был одержать победу над Голиафом, а не наоборот, и многое
другое. Ему легко давался этот странный язык, в котором слова передавались
не символами, а звуками. Он с удовольствием осваивал по паре страниц в день.
Читал бы больше, но обстоятельства не позволяли.
- Жрать охота... - снова напомнил о себе Язаки.
У Язаки в животе вечно что-то урчало, булькало и даже тихо вздыхало.
Самое удивительное заключалось в том, что он не похудел. Все похудели.
Юка... При мысли о ней внутри родилось странное чувство желания. Юка... Юка,
конечно, тоже похудела и в этой одежде стала похожа на мальчишку. Ему это