"Андрей Белозеров. Роскошь нечеловеческого общения " - читать интересную книгу автора

катились в угол, к окну, чтобы обиженно замереть под тюлевой занавеской.
Галина и Карина Назаровна хлопотливо бегали вокруг стола, уносили из-под
окна опорожненные бутылки, прихватывали тарелки, на которых в остатках салатов
зловредными паразитами торчали сморщенные окурки, на обратном пути несли в
гостиную новые бутылки, чашки с крепчайшим, как любили хозяева, горячим чаем,
гости вставали и садились, бродили по коридору, поминутно ревел водопад
спускаемой в туалете воды, хлопали двери комнат... Квартира у Журковских была
о четырех жилых помещениях, не считая кухни, в которой тоже стоял старенький
диван - на всякий случай, если вдруг нагрянут гости с ночевкой и для них не
хватит цивильных спальных мест.
Эти праздники были давней традицией, но если прежде они приносили
Журковскому радость, то теперь от шумных посиделок Анатолий Карлович не
испытывал ничего, кроме скуки. Сегодня он чувствовал, что откровенно мучается,
заставляя себя улыбаться, кивать и дежурно отвечать на дежурные вопросы
собеседников - о работе, здоровье, деньгах, политике... Обычная пустая
болтовня раздражала невыносимо.
Улучив момент, Анатолий Карлович выскользнул на кухню. Как он и
рассчитывал, там никого не было. Гости, побродив по квартире, размяв ноги и
накурив на кухне так, что Галине пришлось включить вытяжку, снова разместились
за столом.
Журковский достал из холодильника предпоследнюю бутылку водки, отвинтил
жестяную пробку и, взяв чистую рюмку, наполнил ее до краев. Присев на краешек
шатающегося, колченого табурета, он открыл рот, готовясь опрокинуть в себя
ледяную водку, но голос Суханова не дал Анатолию Карловичу довести до
логического конца этот мужской, для России почти религиозный обряд.
- Что, Анатолий Карлович, по-черному решили?
Журковский вздрогнул и пролил водку на лацкан пиджака.
- Да так...
Сказав эти необязательные слова, он все-таки выпил.
Водка была плохая. Журковский ясно почувствовал химический, ацетоновый
привкус во рту.
- Ну-ну... - Суханов покачал головой. - А водка у вас в этот раз не
удалась. Левак.
Уже в сотый раз услышав за сегодняшний вечер слово "левак", Журковский
поморщился. Он ненавидел современный сленг, этот "новояз", по сравнению с
которым даже официальный язык советских времен, над которым они с Гречем
столько потешались, казался милым, простым и понятным.
Суханов взял стоящую на столе бутылку, повертел в руках, ковырнул ногтем
этикетку.
- Да-а... Совсем совесть потеряли, - изрек он, покончив с исследованием
литровой посудины. - Куда только власть смотрит? Травят народ почем зря.
После этого глубокомысленного заключения Суханов уставился на Журковского,
причмокивая губами и делая жевательные движения - видимо, пытался удалить
попавший в дупло кусочек мяса.
Анатолий Карлович смотрел в лицо гостя и пытался разобраться в причинах
своей острой неприязни к Суханову.
Доктор наук был ровесником Журковского. На этом их сходство заканчивалось.
В отличие от сухопарого, нескладного Анатолия Карловича, Суханов был очень
полным, если не сказать толстым, человеком. Одевался он, сколько Журковский
помнил, с претензией на некое плейбойство. Вот и сейчас на нем был дорогой