"Михаил Прокопьевич Белов. Экспедиция инженера Ларина " - читать интересную книгу автора

свежевыкрашенным бортам штурвальной рубки. Боцман, показывая Соболеву
траулер, объяснял, где он, как матрос, должен находиться и как действовать
во время аврала.
- Ну что, нравится? - спросил боцман, когда осмотр был окончен.
- Нравится, - признался юноша. - Чистенькое судно. Красивое, как
игрушка!
- То-то и оно - красивое... А красота - дело рук человеческих.
Вникай!
Каюта, куда боцман привёл Соболева, была маленькая и уютная. Небольшой
столик, стул, привинченный к полу, картина на стене, аккуратно заправленные
койки в два этажа. "Жить можно", - удовлетворённо решил Соболев.
- Чувствуй себя как дома, - сказал боцман. - Зовут-то как?
- Василий Соболев.
- А я, значит, Веригин Кузьма Степаныч. Плавал?
- Немного. Летом... Во время каникул. После школы в мореходку хотел
поступить, да не вышло - провалился...
- Ничего. Таких, как ты, тут много, после десятилетки-то...
- Деньги, что были, израсходовал, - продолжал Соболев. - Вот и
надумал пловцом. Разве есть такая профессия?
Веригин, мотнув головой, сказал:
- Стало быть, есть. У нас тут такие чудеса. Рыба сама из океана в трюмы
идёт.
Соболев недоверчиво взглянул на боцмана.
- Как - сама?
- А так... Василий Михайлович даст команду - и идёт. Куда ей деваться?
Я же говорю - чудеса. Значит, парень, подвезло. Ларин, он хоть и молодой, а
башковитый. Приглядывайся, учись, человеком станешь. - Боцман поднялся с
койки. - Ладно, заболтался с тобой... Есть, наверно, хочешь? - Он достал
из шкафчика узелок. - Старуха тут принесла кое-чего. Ты пока подкрепись, а
я пойду...
Соболев не заставил себя упрашивать. Придвинув миску, он принялся
уплетать жареную картошку с бараниной. От неё так вкусно пахло!
- Ну, как, заморил червячка? - зайдя через полчаса, спросил боцман.
- Спасибо, Кузьма Степанович. Вот как наелся!
- Тогда пошли.
На палубе боцман достал швабру и ведро.
- Вот тебе для начала морской карьеры. Подрай-ка палубу. Все начинают с
этого.
Соболев разулся - не хотелось портить хромовые ботинки в морской воде,
засучил штаны и принялся тереть палубу. Траулер слегка пошевеливало на
прибойной волне. От этого мерного покачивания вскоре начало мутиться в
глазах. "Вот он, океан, - думал юноша, глядя на тёмные волны, бесконечной
чередой бегущие к берегу. - Если в бухте так укачивает, то что же делается
в океане? Так скверно... Привыкну или нет?" Стараясь не поддаваться
слабости, Соболев с неимоверными усилиями продолжал работу.
Но, как говорят, это были "цветочки". "Ягодки" Соболев попробовал позже,
в кают-компании, когда пришлось есть жирную уху. Правда, он досидел до конца
ужина, но едва встал из-за стола, как должен был тут же стремительно
выскочить на палубу. Вцепившись руками в ограждение, перегнулся за борт.
Казалось, не зелёная с радужными переливами вода, а сердце опускается и