"Руслан Белов. Любовь зла" - читать интересную книгу автора

что же это делается? Что за жизнь собачья? - И я тихонько заплакала, меня
доконали события этой ночи, я больше не могла сдерживаться.
Я не стала опускать головы. Сквозь слезы смотрела на двух самцов,
которые в эту ночь, так или иначе, поимели меня. Не было даже обиды. Только
отчаяние, что я не способна по-человечески управлять своей жизнью, что со
мной случаются такие дикие истории.
Искаженные слезами фигуры человека и собаки разъединились, Сергей
приподнялся и отполз в сторону, а Лео подошел ко мне. Они оба смотрели на
меня.
- Что уставились? - Я заревела в голос, и стало как будто легче. Слезы
пошли на убыль. Лео лизнул меня в мокрую щеку. Сергей поднялся и понуро
стоял рядом. Лицо его было мрачно.
- Соня, прости, не знаю, что на меня нашло. Никогда в жизни не был
таким дикарем. Я еще увижу тебя?
- Уходи, - я махнула куда-то рукой, - сейчас уходи. Я ничего не знаю.
Я не смотрела, как он уходит. Я была почти благодарна ему. После того,
что случилось у меня с Сергеем, ночной кошмар уже казался менее реальным.
Глядя Лео в глаза, с сумасшедшей убежденностью я сказала:
- Ничего не было!

12.

В том, что я ошибалась, я могла бы убедиться через пару недель, когда
не пришли месячные. Но я даже не заметила, как уже забывшийся, затушеванный
сознанием кошмар продолжился.
Сначала я решила, что задержка связана с переменой климата, потом все
же пошла к врачу, и врач пробудила во мне беспечность, тоже сославшись на
перемену климата. Тем более, что на вопрос, имела ли интимную близость, я не
могла ответить правдиво, потому ответила отрицательно. Мелькнула, однако,
утешительная мысль, что так не бывает.
Потом, еще через пару недель, я получила свои месячные, правда весьма
скудные. Еще через месяц опять не пролилось, но это было уже так привычно,
что я почти не обратила внимания.
Эта чехарда "было-не было" оставалась без внимания до тех пор, пока я
не поняла, что мое чрево живет собственной жизнью, и просто на бурчание в
животе это уже не походит. Что-то мягким гладким движением перекатывалось,
поглаживая меня изнутри, то щекотно выпирало чем-то остреньким, а иногда
вовсе не щекотно поддавало то в печень, то в желудок.
От ужаса у меня зашевелились волосы на макушке. Я пристально и
недоверчиво посмотрела на Лео, с которым мы вполне мирно жили, вернувшись с
юга, и пошла по врачам. Естественно, я никому не могла объяснить, что на
самом деле меня беспокоит, иначе меня просто определи ли бы в психушку. Я
мотивировала свою тревогу тем, что боюсь тяжелого наследственного
заболевания. Поскольку никто не вскрикивал удивленно и не всплескивал
руками, когда я получала результат генного анализа, спросить, нормальный ли
для человека набор хромосом имеет плод, не решилась.
Все во мне кричало. Одна половина моей души - рвала и метала, не находя
объект, на который можно было бы выплеснуть эту ярость. И я понимала, что
если позволю себе окунуться в неистовство, то рано или поздно обнаружу,
отлетая на небеса, свое распростертое изломанное тело у подножия