"Руслан Белов. Кол Будды" - читать интересную книгу автора

Керчи. И по этому сценарию Галочка каждое утро за завтраком произносит,
вздыхая и морща носик:
- Скорее бы приехала наша Катенька... Мне так не хватает ее смеха...
А он, отложив газету, отвечает:
- Я ей вчера звонил, и она сказала, что ей хорошо с бабушкой. Они
купаются каждый день и потом ходят в горы собирать цветы. И что у нее
появилась подружка Лена, которую она очень любит.
А позавчера он неожиданно для себя пообещал "супруге":
- На днях я за ней поеду, привезу, и мы во внутреннем дворике "Веги"
устроим детский праздник с огромным тортом-мороженым, а потом поедем
кататься по городу на пони.
Галочка на это захлопала в ладоши, захлопала, хорошо зная, что дочь
живет в детприемнике "Веги", расположенном двумя этажами ниже.
Олег отвел глаза от ножки любовницы и, растворившись в потолке,
украшенном искусной лепниной, вновь задумался о насущном:
- Какая же, все-таки, эта Смерть? Эта Смерть, с которой я увижусь в
конце августа? И не в конце, а точно тридцатого первого, в середине дня, и
не где-нибудь, а здесь, в "Веге-плюс". Увижусь, чтобы умереть вместе с ней.
Что она такое? Просто символ конца? Надуманный символ? Альтер эго, второе Я?
Или это действительно нечто, имеющее реальную власть? Ведь говорят же "Все
ей подвластно"? И еще говорят: "Он ее обманул". Значит, ее можно провести?
Или купить?
Нет, нельзя. Как ее проведешь, как купишь, если она невидима и убивает
руками людей, вирусами, сахаром в крови и тромбами в венах? И часто
использует случай. И еще вопрос: она одна или их много? У каждого своя?

***

В семь лет Смерть показалась ему мельком. Взбешенный отец хотел
сбросить его с третьего этажа. Оказавшись над бездной, Олег увидел свой
конец в образе скорого поезда, мчащегося от черного асфальта в бесконечно
равнодушное небо. Мать успела вцепиться в сына, отец ударил ее локтем и
остыл.
Олег остался жив, но в скором поезде Смерти его место не осталось
пустым. С тех пор он чувствовал, что сидит в нём не живой и не мертвый,
сидит и мчится от черной земли к голубому небу. Мчится и мчится.
Год назад на шоссе его машина снесла стальной столб рекламного флажка.
Снесла, на секунду превратившись в этот самый скорый поезд.
Брат, сидевший рядом, погиб мгновенно. А он даже не поцарапался. Но
долго чувствовал, остро чувствовал, что Смерть везде, что она обхватила его
привязными ремнями, чувствовал, что она мертво держит его за горло, и рука
ее тянется из самого Олега, тянется из сердца.
Несколько дней он ходил сам не свой, а потом, решив, что Смерть просто
требует жертвы за спасение, требует возмещения, привел одного человека,
шахтера из Воркуты, в подвал своего дома.
Это было в Кисловодске. Человек был бледен и до смешного костляв. Звали
его Варфоломей Степанович. Он не освободил Олега от страшной хватки, но
помог кое-что понять.
Оказалось, что скорый поезд, мчащийся от земли к небу - это всего лишь
предчувствие Смерти. И что, она сама, скорее всего, у каждого своя. И если