"Руслан Белов. Смерть за хребтом" - читать интересную книгу автора

во многих других местах, еще десятки или сотни лет назад открыли с помощью
ног, или научно выражаясь, методом исхаживания. Или шлиховым методом<Метод
поисков рудных полезных ископаемых. Через каждые несколько десятков или
сотен метров из ложа всех водных потоков изучаемой территории берется и
промывается песчаный материал (около 20 кг). Оставшаяся после промывки
тяжелая фракция изучается на наличие полезных и сопутствующих им
компонентов. По результатам исследований составляется шлиховая карта, на
которой показывается место отбора шлиха и количество зерен (или вес) того
или иного минерала.>. А слепые рудные тела, то есть те, которые на глубине
прячутся, так просто не откроешь...
Есть, правда, один метод. Его-то я и использовал. Месторождения обычно
образуются в зонах повышенной проницаемости земной коры. В такую, образно
выражаясь, трубу лезет из глубины всякая всячина - тепловые потоки, магмы,
растворы. И поэтому этот участок обыкновенно вздувается изнутри как флюс, и
на нем появляется особый радиально-концентрической рисунок трещин и
разломов, который обычно называется очаговой структурой.
С течением геологического времени флюс этот не заживает, так как
породы в нем обычно легче, чем в обрамлении и потому по закону всемирного
тяготения всплывают, подновляя ранее образованные разломы. И поэтому
очаговые структуры хорошо видны на космических снимках, и я собаку на них
съел. Беда, что много таких структур, и полно среди них фантомных (то есть
рожденных воображением), и основное время уходит не на выделение их на
снимках, а на отбраковку.
И лишь после месяцев ежедневного сидения за компьютером, после того
как снимки, схемы дешифрирования, разномасштабные геологические и
топографические карты начнут вызывать у вас не исследовательский раж, а
тошноту, и лишь после того, как вы сможете себя хоть как-то убедить (или
обмануть) в том, что искомое сидит именно здесь, именно в этой структуре, и
что из этой высохшей мухи можно попытаться сделать привлекательного
розового слона, вы сможете, наконец, обесточить свою персоналку и поискать
под столом подернувшийся ржавчиной молоток... Пришла пора ковыряться в
земле.
Через месяц, когда откровенной тошноты не было и в помине, приехал
напарник, Удавкин Сергей Егорович. Он работал в Иране, еще в советские
времена. Ему далеко за шестьдесят. Классный геолог, сухой и немногословный.
"Человек в футляре" - подумал я и жестоко ошибся. Это был футляр без
человека.
- Сергей Егорович, вы, наверное, за всю жизнь не сделали шага в
сторону? - как-то в шутку спросил его я.
- Ну почему, Евгений, делал и не раз. Конечно, не такие, как ты. Ты
ведь мечешься из стороны в сторону...
- Может быть. Но мне всегда было скучно представлять жизнь прямой
дорогой. "Ты можешь заснуть, и сном твоим будет простая жизнь", - сказал
Грин в "Блистающем мире".
- Ты просто пытаешься оправдать свою безалаберность. И своими
метаниями мешаешь окружающим делать дело.
Я чувствовал, что мешаю не кому-нибудь, а ему лично. Мешаю тем, что не
озаглавил еще жизнь. Нет у меня в ней единого сюжета... Одни
обстоятельства... И не умею я врать и к тому же отношусь к людям типа
Удавкина неприязненно - у них все выверено, все расписано. Слова, поступки,