"Александр Константинович Белов (Селидор). Аркона" - читать интересную книгу автора

никогда не носить меча. Понял?
Брагода кивнул.
- Мы уйдем в Кореницу, к храму трех Богов. Там великие воины устраивают
ристания в честь Руевита. Там ты станешь воином.

* * *

В Коренице горели костры. Их языки лизали бархат ночного неба.
Напряженное и тягучее ожидание охватило всех. Тяжело ухали била, пробуя свой
голос на решающее предстояние. Воины уже не замечали друг друга, углубившись
каждый в себя. Некоторые неспешно натирали маслом свои полуобнаженные тела.
Другие пробовали силу, схватившись невсерьез, а в испытание своих особых
ухватов. Ждали первого часа дня, восхода. Брагода здесь был своим. Он это
чувствовал. Мальчик ходил от костра к костру с видом великого героя. И вдруг
все разом смолкло. Отец позвал Брагоду и увел в сторону. Общая неразбериха и
суета в мгновение ока обернулись каким-то особо выразительным порядком.
Каждый замер на своем месте. Жрецы взывали к Руевиту. Брагода слышал каждое
слово заклятия и почему-то повторял его про себя. Взошло солнце.
Начали биться по-старому. Так, как сражались еще сами Боги, только
открывавшие для себя все неизмеримое величие созданного ими мира. Всегда
было и всегда будет кому с кем сражаться. Этих бойцов приветствовали
особенно горячо. Они долго обхаживали друг друга в магическом плясе. Брагоде
казалось, что они приколдованы к замкнутости одних и тех же движений. Печать
этих движений лежала на всем их необычном существе. Сам вид бойцов таил в
себе особо выразительное таинство. Они были облачены в огромные меховые
штаны, вывернутые мехом наружу, обнажены до пояса, а их лица и тела
разукрашены ярким боевым узором. Каждый сжимал в левой руке по небольшому
щиту для сокрушения ударов противника. Зато правые руки бойцов до локтей
были прихвачены кожаными ремнями. Оплетка этих ремней сращивалась на кулаках
массивным кожаным навертом. Бой начался. От необычайной силы ударов трещали
щиты. Противники едва сдерживали натиск друг друга, но ни один из них не
уступал другому, Наконец чей-то удар достал голову соперника. Кулак вскользь
снизу прошел по щиту, еще раз дотянулся до головы. Подбитый им боец разом
осел на обмякшие ноги и тут же получил страшный удар шитом в грудь, Его
отбросило на несколько шагов. Он рухнул на песок, широко разбросав руки.
Брагода замер. Оркс украдкой поглядывал на сына.
- Зачем он его так? Разве они взаправду враги?
- Не знаю, поймешь ли ты, но только у воина нет выбора. У мужика есть,
а у воина нет. Раз ты вышел драться, значит дерись так, как дерется воин, а
не кухарка, У размазни и у труса сто путей, по которым они ходят, а у воина
только один путь. И не потому, что кто-то кому-то не понравился. Просто тот
другой, воин, и у него нет выбора. Подумай, есть еще время. Потом твоя
слабость станет позором всего нашего рода.
- Я тоже буду драться до конца и никого не стану щадить, - пробубнил
Брагода, надувшись.
А на ристалище снова царил дух боя. Эти новые бойцы выглядели совсем не
так, как предыдущие. До самых колен они имели массивные кожаные ногавицы, к
которым крепились плоские камни. Шаг воинов был тяжел и увесист.
- Это тоже очень древняя борьба. Так дрались племена, жившие на этой
земле много веков до нас, - пояснил Оркс.