"Александр Константинович Белов (Селидор). Аркона" - читать интересную книгу автора

волне. Ходкая и дрожащая, она налетала на его крутую грудь и разбивалась в
брызги. Берег черной ниткой прошил морскую даль, перехватив опрокинутые в
море небеса. Пора. Здесь уже парус мог быть приметен для глаза. Пошли на
веслах. Зубчатая голова "Грома", сидевшая на высоком штевне, мерно
покачивалась в направлении берега. Сквозь ветер прорывалась песня гребцов.

"С нами в дорогу, Ветер-отец,
Бури и скорби полный,
Грудь распирает пепел сердец,
Лодья ломает волны.

Тот, кто вскормлен молоком снегов,
Меч закаляет в злости.
Море, не знающее берегов,
Наши развеет кости."

Мокрый песок "Гром небес" прорезал, как нож. С двух бортов разом на
берег упали сходни. Руяне перепахали девственную песчаную гладь берега
своими высокими кожаными ногавицами. Перекинув за спину щиты, воины проворно
взбирались на сыпучую гряду холмов, прижимавшую берег к морю. По холмам
разметало пожухлый вереск. Теперь, когда воины по колено утопали в вереске,
им открылась широкая долина с черным клыком замка Мальгейн. Ветер был с
моря. Сотник руян опустил горячий трут в вереск. Ветер разметал искры, и
сушнина медленно занялась тлением. Чем круче подходил ветерок, тем добрее
становилось пламя, пожиравшее кустарник. Воины шли через дым, опустив мечи и
головы. Белое облако дыма наползало на Мальгейн. Даны заприметили его не
сразу, Наконец стражники оживились, указуя друг другу в сторону моря. Руянам
пришлось припасть к земле Дышло пожара прожгло влажный воздух долины. Первые
хвосты дыма дотянулись и до замка. Тяжело разомкнулись ворота. Несколько
простолюдинов бросились к огню, другие с особым усердием налегли на сушняк
возле старого замка, высекая ломкие стебли бесхитростными крестьянскими
орудиями. Когда идущих в дым затянуло с головой, ножи руян принялись за
работу. Широколицый датчанин, вывернув глаза от внезапной боли, осел на
горячую землю Задыхаясь и промочив глаза слезой, другой налетел в полной
непроглядности на что-то тяжелое и живое. Неожиданно оно поднялось с земли и
оказалось воином, примкнувшим к растерянному дану лицо в лицо. Нож пошел в
дым наугад. Дан испуганно отшатнулся и в страхе не сразу распознал боль. Он
съехал с ножа, как с вертела, и пропал в дыму. Дым уже стоял над воротами, и
стража увидела руян только за каменной громадой стен. Стук мечей рассыпался
по Мальгейну Руяне двигались таким напором, что данов сразу же отбросило к
внутренним постройкам замка. Впереди нападавших, налетая на стражу с
озверелым и лютым восторгом, метался воин, к спине которого ремнями был
прикреплен сияющий стяг Святовита. По деревянным лестничным маршам сползали
тела убитых. Не успевшие отойти даны пробились к лестницам. Руяне не шли
напролом на скучившихся данов, а добивали врага поодиночке в преследовании.
Уже везде шел бой. На верхнем приступе дозорной башни полураздетый и
мохнатый, как дворовый пес, исполин-датчанин, вращая тяжелой секирой,
сбросил вниз несколько порубленных руян. Со свирепым мычанием он устремился
по скошенным ступеням, разметав по пути свою же замешкавшуюся братию. Перед
ним оказался кто-то из руян. Секира взорвалась в руках исполина. Но что-то