"Александр Белокопытов. Своя рыба и река " - читать интересную книгу автора

- Есть немного, - усмехнулся Федор Иваныч.
Почти сразу стало клевать. Поплавок не утопал, а просто ложился на бок
и начинал весело бегать и прыгать по кругу. Брал карась. Небольшой, поменьше
ладони, но, в отличие от местного речного и озерного, не белый, а
желто-золотистый. Приятно смотреть. Ловился споро, один за другим. Никакой
хитрости и сноровки не требовалось. Просто надо было поправить или сменить
червя и забросить. Он сразу хватал. Оконца с водой периодически затягивало
ряской, приходилось пользоваться рогулькой-сачком.
Когда я поймал первого линя, у Федора Иваныча было их уже три. Линь был
темного золота, с совершенно черными плавниками, холодный и скользкий,
размером с ладонь, и пах родным и волнующим с детства запахом тины и ила. Я,
замерев от счастья, глядел, как он шевелится и чмокает в траве. Давно их не
ловил, может, лет десять. Потом, вперемешку с карасями, были еще лини.
Клев закончился неожиданно, так же как и начался. Я наловил
трехлитровый бидончик под завязку. Пожадничал. Линей было пять штук. Федор
Иваныч меня, конечно же, обскакал.
Несмотря на радость от рыбалки, возвращался я грустным. Переехав мост,
ему было в другую сторону, мы притормозили. Я сказал, что послезавтра рано
утром уезжаю, у меня уже билет взят. Я поблагодарил его за все. Он пожелал
мне ровной дороги, сказал, чтоб приезжал на будущий год, съездим порыбачим.
Я кивнул, сказал, что обязательно попытаюсь вырваться, на родину надо каждый
год наведываться. Дай Бог, чтоб все получилось.

ПРОЩАНИЕ


Дорогим родителям с любовью


Прощание - дело всегда нелегкое, трудное, даже тягостное. Если ты,
конечно, не железный, не деревянный, не бесчувственный, а живой человек, то
сердце у тебя болит.
С кем человек прощается, когда уезжает, кому "до свидания" говорит? С
родными, естественно, с друзьями, если таковые имеются, со знакомыми. С
родными местами, с землей, с огородами, которые дали урожай, с горами, по
которым бегал и хаживал не раз, с рекой, на которой рыбку ловил не для
наживы, а для души. Прощаешься со всем тем, что тебе дорого, что называется
родиной.
А прощаешься всегда так, как будто уезжаешь навсегда. Со слезами в
горле, хоть и виду не показываешь. Потому что уезжаешь далеко и надолго, и
неизвестно, когда еще приедешь. А если приедешь, сохранится ли все в должном
порядке, в котором ты все оставляешь, будет ли все на месте, будут ли все
живы и здоровы? Ничего не поделаешь, такова жизнь, всякое может случиться,
или сам не вернешься, сгинешь, неизвестно где голову сломишь, или
вернешься - да никого уже не застанешь. Не дай Бог, страшно подумать.
Вот так и я уезжаю... Собираю свои нехитрые пожитки, беру подарки,
которые мне дают, - сало, варенье, помидоры, не столько ради того, чтоб с
голоду не пропасть, сколько для души и поддержания духа, потому что все
это - свое, родное, домашнее, которое ни в одном магазине ни за какие деньги
не купишь.