"Александр Белокопытов. Рассказы о базарах, гусарах и комиссарах " - читать интересную книгу автора

А ему от этого вопроса ужасно весело.
- А вам на какую фамилию лучше, на Иванова или на Петрова?
- Ну, если ты такой ловкий, давай тогда на Сидорова, - переглядываются
милиционеры, думают: подловим сейчас козла.
- На Сидорова? - вынимает он паспорт. - Будьте любезны...
Те глядят в паспорт, вертят его так и сяк, а он действительно на
фамилию Сидоров, и фотография его, и паспорт настоящий, странно все это. А
он и вправду Сидоров и Сидоровым с детства был.
- Ты дурак или клоун? - спрашивают его уже зло.
- Ага, - продолжает он острить, - цирк сгорел, а клоуны в депутаты
подались... Да вы прописку-то потщательней проверяйте, а то вдруг да я
печать подделал, из каблука ее вырезал да шлепнул, долго ли...
Тут милиционеры не выдерживают.
- Вот что, генацвале, поехали с нами, у нас таких мастеров, как ты, как
раз недокомплект, - и повезут его в каталажку.
Везут, а он довольнехонек, выглядывает из-за решетки, распевает: "Мой
адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз..." Привезут, начинают
выяснять: что да как? А он все отпирается, изворачивается: мол, я - не я, и
свадьба - не моя. Потом устанет, расколется... Продержат его в каталажке
день и ночь, для острастки, чтоб впредь неповадно было, утром вытолкают
взашей, даже не попрощаются, только пальцем у виска покрутят.
Выскочит он на волю, рад, что милицию встряхнул и сразу, - шасть на
базар... И давай бегать вдоль рядов, к торгашам привязываться:
- Та-а-к, левая водка есть? Есть, куда она денется... Значит, травим
народ потихоньку... А это что за рыба? Откуда осетрина второй свежести? С
Каспия? Браконьерский лов и незаконная реализация?
Те хмурятся, слушают, пока не надоест, потом вызовут охрану, примчится
охрана, подхватит его под белы ручки и поволокет вон с базара, она его уже
хорошо знает. А он не сдается, кричит:
- Спокойно! Всем оставаться на своих местах! Налоговая полиция!
За воротами отдышится, купит кефирчику с белым хлебом и домой бежит...
Дома жена встречает, спрашивает участливо:
- Опять, милый, там был?
- Да, родная, где ж еще, - кивнет он. - Пошел в тыл врага и опять в
гестапо угодил. Все пытали: Сидоров я или не Сидоров? Так я самый
натуральный Сидоров и есть, кoe-как доказал. Делать им больше нечего. Но
ничего, навел я там шороху, причесал всех против шерсти, а то они мышей не
ловят, хреновиной занимаются.
Жена даст ему манной каши, сама вздохнет:
- Ах, неугомонный ты мой, один за все и за всех переживает, слишком
совестливый. Ну, ты ешь кашку-то, ешь, запивай кефирчиком, у тебя же язва,
волноваться и нервничать никак нельзя.
- Ага, - поднимет он на нее глаза, - я их, волков в овечьей шкуре, всех
на чистую воду выведу! - и давай ложкой работать.
- Вот, молодец! - приговаривает жена, сама ласково его по репке
наглаживает. - Отдыхай теперь, набирайся сил до следующего раза, Илья
Муромец.

СМЕШНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА