"Лора Белоиван. Маленькая хня" - читать интересную книгу автора

наоборот. Но очень и очень редко.
Говоря по правде, я и без него знала, что фабула последней пьесы Ленина
принадлежит на самом деле Фаньке. Потому что невозможно представить
человека, написавшего несколько десятков томов ерунды и перевернувшего ход
событий единственным, не очень крупным произведением.
Бойтесь данайцев, дары приносящих.
Фанька подкинула Ленину гениальную, но, увы, деструктивную идею.
- Ленин не драматург, - сказал Радзиньски, - Ленин - искусствовед.
- Я читала. "Ленин об искусстве" называется книжка.
- Есть такая. Только ведь ее не Ленин написал.
- А кто?!
- Я.
- Все-таки надо бы тебя прихлопнуть, Радзиньски! За наглость.
- Для того, чтоб меня прихлопнуть, тебе нужно вырезать кусок мозга, в
котором я живу.
- Я подумаю над этим.
- Не советую. Это довольно большая часть мозга.
- Ну и хрен с ней. У меня останется еще глубина подсознания.
- Стыдно тебе! Это штамп. Скажи на милость: почему, если "подсознание",
то обязательно "глубина"? У большинства людей оно мелкое, как кофейное
блюдечко.
- А у тебя и такого нету.
- Я пользуюсь твоим.
- Тогда ты мне задолжал.
- Сочтемся.
Радзиньски, который исключительно благодаря мне оказался живее всех
живых, с недавних пор стал меня сильно раздражать. Особенно не нравился мне
его менторский тон. Но бывают в жизни такие совершенно безальтернативные
ситуации, когда приходится мириться с тем, что сочинилось. Особенно когда от
этого получается какая-то выгода.
- Я подскажу тебе, как выполнить задание Кербера, - сказал Радзиньски.
Смешно! Он мне подскажет. Как будто он - это не я. Как будто Фанни -
это не Ленин.
- Купи в "Мире игрушек" красивый мячик. Самый красивый, какой только
будет, - сказал Радзиньски.
- Почему мячик?
- Потому что еще никому не удавалось покончить с собой. Для того, чтобы
умереть, всегда нужны другие люди.
- Это чтоб родиться, нужны другие люди.
- Родиться или умереть, какая разница?
Когда Ленин застрелился пулей, смоченной, как выяснилось позже, ядом
цикуты, все заметили рядом с ним прозрачную женщину. По описаниям очевидцев
это была Фанька. Когда я умру, рядом со мной увидят прозрачного Радзиньски.
- Радзиньски, для чего тебе понадобилось сочинять всякую фигню про
Рождество в женской гимназии? Ведь не было же ничего подобного? Не было
никакой Фаньки сроду? Не было никакой такой сумасшедшей ненависти, похожей
на любовь?
- Ты скажи еще, что и меня нету.
- Конечно, нету!
- Тогда с кем ты сейчас разговариваешь?