"Адольф Бело. Две женщины " - читать интересную книгу автора

Один барон, быть может, не имел смелости высказать строгость; он нашел
бы повод, чтобы ее извинить, прикрываясь своим отеческим отношением к ней.
Но как она будет страдать от беспрестанных "булавочных" уколов, от мучений,
которых она не сможет избежать! Никогда она не согласится так упасть во
мнении света, навлечь на себя упреки друзей, потерять их привязанность и
уважение к самой себе.
"Когда силы мои восстановятся, - твердила мысленно Елена, - когда я
смогу рассуждать хладнокровно и смогу владеть собой, я объяснюсь с Морисом и
заставлю его понять, что его место не здесь, я стану умолять его оставить
меня ради любви, которую я ему внушаю и которую, увы, я все еще испытываю к
нему, во имя дорогих воспоминаний, которые не надо осквернять".
Но Морис, словно он читал в сердце Елены, словно догадывался обо всех
терзавших ее мыслях, проявлял замечательный такт, скромность и деликатность
в отношениях с графиней. Он взял на себя задачу успокоить ее, дать ей отдых,
внушить доверие к будущему. Он приходил навестить ее только тогда, когда
барон или другие друзья, которых она принимала, находились возле нее; он
приходил последним и удалялся первым, проявляя к ней не больший интерес, чем
остальные. Однако, когда она вставала, чтобы проститься с ним, их взгляды
встречались и говорили то, о чем вынуждены были молчать уста; но никто этого
не видел. Каждый раз Морис уносил с собой счастье. Елена чувствовала себя
более спокойной, уравновешенной, почти счастливой. Иначе говоря, новая
любовь, Которую они начинали, была одним из тех видов любви, что
довольствуется взглядом, словом, беглым поцелуем руки; они забыли о прошлом,
они думали только о настоящем и пытались не думать о будущем.
Кто бы мог порицать Мориса за такие размеренные, благопристойные визиты
к больной? Разве свадьба прерывает светское общение и разве графиня де
Брионн не находилась в положении, вызывавшем всеобщее сочувствие?
Без сомнения. Но тогда с выздоровлением Елены должны были прекратиться
его посещения или же, если отношения между графиней и Морисом были чисты,
если они продолжались, то почему же он не представит ее своей жене, почему
Тереза не знает о ее существовании?
Эти умозаключения должны были сделать окружающие и они их сделали,
отметив первые опасности в сложившейся ситуации. Елена не видела этих
опасностей или пыталась сделать вид, что не видит их. Она на все закрывала
глаза и затягивала свое выздоровление, чтобы отдалить миг решительного
объяснения с Морисом, которого она обещала себе добиться. Однако настал
день, когда подобное объяснение уже не имело смысла: мадам де Брионн уже не
могла прогнать прочь Мориса, служившего отныне связующим звеном между
прошлым и настоящим.
Что же касается Терезы, то никакое подозрение не приходило ей в голову.
Она верила в своего мужа, как верила в мать, и в Господа бога, и это
доверие - прекрасная вещь, заметим, брало свой исток в любви, которую она
питала к Морису, в уважении, которое он ей внушал, но отнюдь не в слишком
высоком мнении, которое она могла бы иметь о самой себе. В противоположность
ей, многие женщины, напротив, отказываются поверить в измену, потому что
полагают невозможным чье-либо превосходство над собой. Собственное самолюбие
становится их защитой, они привыкают к сладостному спокойствию, которое
всегда стараются поддерживать в доме их мужья.
Такого рода самоуверенности недоставало Терезе, но ее вера, наивность,
любовь еще долго охраняли бы ее от всяких подозрений, если бы некоторые