"Сол Беллоу. Дар Гумбольдта" - читать интересную книгу автора

поляков-иммигрантов я играл в чижа под мостами надземки. Гумбольдт лакомился
безумно вкусной кокосово-зефирной слойкой у Хенрици. А я никогда даже не
заглядывал туда.
______________
* Першинг Джон Джозеф (1860-1948) - американский генерал, в 1916 г.
командовал карательной экспедицией в Мексике против Панчо Вильи, затем
главнокомандующий американскими войсками в Европе в первую мировую войну.
** Вилья Франсиско ("Панчо") (Доротео Аранго) (1877-1923) -
мексиканский разбойник, игравший в идейного революционера, неоднократно
совершал набеги на территорию США.
*** Уилсон Хэк (1900-1948) - знаменитый бейсболист.
**** Хелд (младший) Джон (1889-1958) - художник почтовых марок,
иллюстратор и писатель.

Однажды мне довелось увидеть мать Гумбольдта в ее зашторенных
апартаментах на Вест-Энд-авеню. Чертами лица Гумбольдт пошел в нее. Она
сидела, завернувшись в купальный халат, безмолвная, тучная, большеротая.
Седые пушистые волосы торчали во все стороны, как у фиджийки. Веснушчатые
руки и темное лицо, казавшееся еще темнее из-за пигментных пятен размером с
монету. Гумбольдт пытался поговорить с нею, но она не отвечала, только
пристально смотрела на него с каким-то вседовлеющим, сугубо женским
недовольством. Когда мы выходили, помрачневший Гумбольдт сказал:
- Она отпускала меня в Чикаго, но намекала, чтобы я шпионил за отцом:
запоминал номера счетов, переписывал имена его девиц. Собиралась подать на
него в суд. Она сумасшедшая, ты же видишь... А во время кризиса отец потерял
все до цента. И умер от разрыва сердца во Флориде.
Все это и легло в основу тех самых блестящих и веселых баллад.
Гумбольдт сам поставил себе диагноз - маниакально-депрессивный психоз. Целая
полка в его кабинете была заставлена работами Фрейда и журналами по
психиатрии. А как только человек прочтет "Психопатологию повседневной
жизни", он тут же понимает, что повседневная жизнь и есть психопатология.
Так случилось и с Гумбольдтом. Он всегда цитировал "Короля Лира": "В городах
мятежи, в деревнях раздоры, во дворцах измены, и рушится связь между
родителями и детьми..." Он делал акцент: "родителями и детьми".
"Ожесточение, предательство, гибельные беспорядки будут сопровождать нас до
могилы".
Вот уж действительно "гибельные беспорядки" обрушились на него семь лет
назад. Недавно, когда вышла новая поэтическая антология, я сходил в магазин
Брентано и просмотрел ее. Гумбольдта не включили. Эти ублюдки, эти
похоронных дел мастера от литературы и политиканы, которые решали, кого
поместить в сборник, посчитали, что старомодный Гумбольдт им не нужен. А
значит, все его мысли, стихи, чувства больше ничего не стоят, а притаившиеся
за каждой его строкой попытки вернуть в мир красоту только измучили его
самого. Он умер в унылом отеле за Таймс-сквер. А я, писатель совсем другого
плана, остался, чтобы оплакивать его, процветая в Чикаго.
Благородная идея сделаться американским поэтом временами заставляла
Гумбольдта чувствовать себя чудаком, наивным мальчишкой, клоуном, шутом.
Ведь мы живем в атмосфере игр и веселья, как богема или студенты-выпускники.
Может быть, Америка вообще не нуждается в высоком искусстве и чудесах духа.
У нее слишком много чисто внешних, материальных чудес. Соединенные Штаты