"Генрих Белль. Желательный репортаж" - читать интересную книгу автора

был хотя бы немного с ним знаком, может себе представить, что не только
моральная сторона этой истории была неприятной, но и техническая тоже. Каким
образом учесть сумму? Как дар? Как дополнительный доход? Даже когда молодая
графиня Клеро, которую никак нельзя заподозрить в симпатиях к левым,
пояснила Зольвегу, что больше половины суммы так или иначе попадет к
финансовым органам ввиду принадлежности графа к определенной группе
налогоплательщиков, он продолжал упорно настаивать на возвращении денег, и
после скучных устных переговоров их учли как "отказ от повышения заработной
платы".
Надо еще раз подчеркнуть, что даже откровенно реакционные силы и круги,
враждебные профсоюзам, к которым можно причислить и молодую графиню Клеро,
отреагировали на поступок Зольвега чрезвычайно сдержанно, в то время как
более или менее левая печать твердо придерживалась версии "газетная утка
реакции". Неужели добропорядочный Генрих Зольвег, шестидесяти трех лет,
женатый, отец двоих детей, римско-католического вероисповедания, сел между
двух стульев? Ни в коем случае. Граф Клеро с невозмутимостью принял
возвращенную заработную плату, положил наличные деньги в бумажник, мелочь,
соответственно, в кошелек и пропустил пару бутылок доброго мозельского вина,
а когда Зольвег узнал об этом (ходят слухи, что граф пригласил его посидеть
за кружкой, но Зольвег, убежденный трезвенник, приглашение не принял), то
нимало не подосадовал на графа, наоборот, воспринял известие с радостью и
сказал: "Так должно быть, господин граф - мой хозяин, а моему хозяину все
должно идти во здравие. Не мой хозяин должен мне подчиняться, а я ему, и
пусть он в знак моего подчинения выпьет доброго вина на красные деньги,
принадлежащие не мне, а ему". Кое-кто из читателей в эту минуту протрет себе
глаза и спросит себя, не спит ли он, не попался ли он на удочку лжеца или
сказочника. На этот вопрос здесь дается безусловно отрицательный ответ:
история с Зольвегом - чистая правда, и хоть она - при подробном анализе -
может показаться ложью, тем не менее это правда, в смысле: что было, то
было. Зольвег отказался и от последующих, прошедших за это время прибавок, и
если можно верить отчетности главного бухгалтера управления графских
поместий и лесничества, то сумма отвергнутых прибавок достигла в настоящее
время тысячи восьмисот семидесяти марок, суммы, о которой фрау Зольвег якобы
сказала: "Да это же третья часть автомобиля". Дети Зольвега,
двенадцатилетняя Бригитта и девятилетний Клаус Антон, якобы высказались с
таким же цинизмом. Бригитте, зараженной левацкими настроениями,
приписывается фраза, якобы сказанная ею в дискотеке в Клей-Клеро: "Вернуть
бабки этой свинье, феодалу-кровопийце!" В то время как Клаус Антон, пока еще
ученик католической начальной школы, якобы только и прохныкал: "У графа
денег полно, а у меня еще нет велосипеда".
Все эти фразы, приписываемые членам семьи Зольвег, - сущие небылицы.
Фрау Зольвег полностью одобряет жертву мужа, дети отрицают приписываемые им
высказывания и, чтобы подправить скудные доходы семьи, продолжают собирать
остающиеся после уборки колосья и картошку, ежевику и грибы, они отказались
принимать деньги и подарки, которые молодая графиня при случае пытается им
всучить.
Можно предположить, что семья Зольвег лицемерна и даже брюзглива: в
действительности все наоборот. Они распевают веселые песни и лихо танцуют,
хотя единственное настенное украшение семьи - это табличка, на которой можно
прочесть: "Я служу".