"Генрих Белль. Столичный дневник" - читать интересную книгу автора

любимейший проект - _Академия по сбору военных воспоминаний_; каждый
бывший военнослужащий от майора и выше получит возможность создавать там
мемуары, беседуя с товарищами, работая совместно с военно-историческим
отделом министерства. Я полагал, что можно ограничиться шестинедельным
курсом, но парламент готов предоставить средства для трехмесячного. Кроме
того, я собирался поселить в специальном флигеле нескольких здоровых
девушек из народа, дабы они услаждали старых, беспощадно терзаемых
воспоминаниями вояк в свободные вечерние часы. Очень много усилий
понадобилось мне для того, чтобы найти нужные изречения. Так, на главном
корпусе золотыми буквами будет начертано: Memoria dextera est [память не
ошибается (лат.)]; для флигеля с девушками, где должны помещаться также
ванные комнаты, я подобрал совсем другую надпись: Balneum et amor Martis
decor [баня и любовь - награда воину (лат.)]. Но по пути министр дал мне
все же понять, что об этой части проекта пока не стоит распространяться:
он опасался - может быть, не без оснований - возражений со стороны своих
коллег по христианской фракции, хотя и сообщил с ухмылкой, что на
недостаток либерализма у них пожаловаться нельзя.
Окрестности были украшены флагами; когда я вместе с министром подходил
к трибуне, оркестр заиграл "Был у меня товарищ". Министр из присущей ему
скромности не захотел взять предоставленное слово, и тогда я сразу же
поднялся на трибуну, оглядел ряды соратников, выстроившихся передо мной,
и, заметив, что Инн подмигнула мне в знак одобрения, начал:
- Господин министр, друзья! Цель этого учреждения, которое будет
называться _Академией по сбору военных воспоминаний имени
Хюрлангера-Хисса_, не нуждается в оправданиях, зато в оправдании нуждается
сам Хюрлангер-Хисс, имя которого долго - я бы сказал, вплоть до
сегодняшнего дня - считалось опозоренным. Вы все знаете, какое пятно лежит
на нем: когда армия маршала Эмиля фон Хюрлангера-Хисса была вынуждена
отступить под Швихи-Швалохе, Хюрлангер-Хисс сумел доказать, что он потерял
всего лишь 8500 человек. А между тем, согласно подсчетам сведущих
специалистов Тапира по вопросам отступления - Тапиром мы, как вы знаете,
называли в своем кругу Гитлера, - армия Хюрлангера, прояви она надлежащий
боевой дух, должна была понести потери в количестве 12300 человек.
Господин министр, друзья! Все вы знаете также, какому позорному наказанию
подвергся Хюрлангер-Хисс: его перевели в Биарриц, где он умер, отравившись
омарами. Долгие годы, целых четырнадцать лет, позорное пятно лежало на его
имени. Весь материал об армии Хюрлангера попал в руки подручных Тапира, а
позднее в руки союзников, но сегодня, сегодня, - я повысил голос, а потом
сделал паузу, чтобы следующие слова прозвучали с надлежащей
выразительностью, - сегодня можно считать доказанным - и с этой целью я
готов предать гласности все материалы, - можно наконец-то считать
доказанным, что армия нашего досточтимого маршала понесла под
Швихи-Швалохе потери в количестве 14700 человек, повторяю, в количестве
14700 человек; таким образом, можно считать установленным, что армия
Хюрлангера сражалась с беспримерным мужеством, и теперь имя маршала вновь
сияет во всей своей красе.
Мои слова были встречены оглушительными аплодисментами, но я, как
человек скромный, знаком дал понять, чтобы чествовали не меня, а министра,
и в то же время, оглядывая лица товарищей, понял, что все присутствующие
ошеломлены сообщением о Хюрлангере - вот до чего искусно проводила Инн