"Генрих Белль. Долина грохочущих копыт" - читать интересную книгу автора

- Мне тоже, - сказал он, - мне тоже страшно. И вдруг он пришел в
такое волнение, что чуть не оторвал последнюю пуговицу на ее блузке, но,
увидев грудь девочки, он глубоко и облегченно вздохнул; ему было страшно,
потому что он боялся почувствовать отвращение, боялся той минуты, когда
придется из вежливости лицемерить, скрывая свое отвращение, но никакого
отвращения он не почувствовал, и ему не пришлось лицемерить. Он вздохнул
еще раз. И слезы девочки высохли так же внезапно, как появились; она
напряженно всматривалась в него, ловила каждое движение его лица, выражение
глаз... И все это навек откладывалось в ее памяти; уже сейчас она знала,
что когда-нибудь, много лет спустя, она будет ему благодарна за то, что
именно он первый расстегнул пуговицы у нее на блузке.

Пауль не сводил взгляда с девочки, но не дотрагивался до нее, только
качал головой, и вдруг он рассмеялся.

- Что ты? - спросила она. - И мне тоже можно смеяться?

- Конечно, - сказал он, и она тоже засмеялась.

- Это очень красиво, - сказал он, и ему снова стало стыдно, потому
что он сказал "э т о" вместо "о н а". Он не мог заставить себя произнести
слово "о и а".

- Застегни теперь, - сказала девочка.

- Нет, - сказал он, - застегни сама, только подожди еще минутку.

Было очень тихо, солнце ярко светило сквозь желтую занавеску с
темно-зелеными полосами. Темные полосы лежали и на лицах детей.

В четырнадцать, думал мальчик, еще нельзя быть близким с женщиной.

- Я застегну, - сказала девочка.

- Хорошо, - согласился он, - застегни. - Но на мгновение он еще
задержал ее руки в своих, девочка посмотрела на него и громко рассмеялась.

- А почему ты сейчас смеешься?

- Я так рада. А ты?

- Я тоже, - сказал он. - Я рад, что это так красиво. Он выпустил ее
руки и отступил назад, а когда она стала застегивать блузку, он отвернулся.

Потом обошел вокруг стола и начал разглядывать открытый чемодан,
который стоял на кровати: джемпера были сложены стопкой, белье
рассортировано по целлофановым мешочкам; с кровати уже сняли простыни, и
чемодан стоял на голубом чехле матраса.