"Станислав Белковский. Империя Владимира Путина " - читать интересную книгу автора

при маразмирующем стари-
ке Ельцине - и сидеть на ее носорожьей поверхности до первых звуков
ангельских труб. А чтобы сидеть вечно - можно было и Конституцию менять 7-8
раз на дню, и палить из танковых пушек по политическим воробьям, и
объяснять, почему власть состоит только из Ивановых и Сидоровых, а Петровым
в ней делать совершенно нечего.
Просто неожиданно получилось, что у либералов вырвали из зубов
нержавеющий кусок колбасы. И они очень переживают, что этот кусок, уже
поваленный на императорских паркетах, теперь с обильным слюнотечением
заглатывает кто-то другой. Менее либеральный и менее достойный.
Что же касается настоящего посюстороннего Путина (а не нарисованного
слюнно-колбасной фантазией Великого Диктатора), то я очень удивлюсь, если
сумасшедшей весной-2008 он формально не выскочит из игры. Да что там
удивляться - придется, наверное, умереть. От нервного смеха и трогательного
сочувствия.
Капитолина Ивановна
Великие диктаторы, конечно же, влюблены во власть. Она для них -
единственно возможная подруга, любовница и жена. Диктаторы в этом смысле -
персонажи сугубо моногамные.
Они хотят жить с этой властью долго и счастливо, и умереть в один день.
И когда прежестокая судьбина зачем-то разлучает Великого Диктатора с его
неискоренимой пассией - властью, он берет в руки автомат - а может быть,
топор или ядерный чемоданчик - и идет
побеждать разлуку. Потому что разлука с любимой куда невыносимее
смерти.
Второй же президент Российской Федерации живет с властью, как с
опостылевшей нелюбимой женой. А любви у них, честно говоря, никогда и не
было.
Эта женщина - назовем ее для быстроты и смысла Капитолиной Ивановной -
старше своего супруга на много лет. А выглядит - и вовсе как своего
благоверного мать. Потому он боится выводить ее в свет. Ни в театре, ни в
кино, ни в ресторане божественную чету никогда не увидишь. Их жизнь проходит
на секретном обитаемом острове, за гранитным стенами вековой резиденции -
Дворца вечного блаженства (недавно его хотели переименовать во Дворец
вечного терпения, но дело почему-то зависло).
Каждый вечер ровно в 21:00 - у них семейный ужин. И, вглядываясь в
двойной подбородок Капитолины Ивановны, в ее нечеловечески помпезную грудь,
в иссиня-черные от долгого употребления мешки под глазами, супруг всякий раз
думает нечто совсем запретное: и на кой черт, спрашивается, я тогда
согласился на ней жениться!
А ведь он хорошо помнит, как его уговорили. Тогда - это было кислым
чухонским летом, пять с половиной без малого лет назад - в его скромную
полковничью квартирку завалились старые кореша - Валя и Рома.
Валя был в легком подпитии и, как водится, вонял использованными
презервативами. В юности он работал на рецепции публичного дома, но после
того, как помог написать мемуары бандерши, резко пошел в гору и почти
беспричинно разбогател.
Рома, напротив, был человек дисциплинированный и чистый. Первые деньги
сделал, снявшись в рекламе гламурных одеколонов Расо Rabanne, - и с тех пор
носил, не снимая, фирменную трехдневую щетину.