"Евгения Белякова. Принцесса Зефа " - читать интересную книгу автора

- Не совсем, - осторожно сказал я.
Зеф вскинул на меня жестокие желтые глаза, и я моментально уверовал в
то, что он действительно отличается от Рема и Тропа. От тех мороз по коже не
продирал.
- У вас есть общественный транспорт? - Зеф начал издалека.
- Да, - ответил я.
- Авиация?
- Есть.
- Вы строите высотные дома?
Оговорюсь - тот ролик я в глаза еще не видел, но уже понял, что капитан
гнет какую-то упорную линию.
- Нет, - зло сказал я. - Мы мирная цивилизация, живущая в лесах. Мы
любим природу и грибы.
Меня не поняли.
Рем смотрел на меня с сочувствием. Ему было явно жаль терять внимающего
его парадному могуществу собеседника. Троп напрягся при известии о
существовании авиации, и его так и не отпустило - собрался в комок железных
мышц.
- Симулятор безопасных проекций. Мы сравним, - изрек он, и я понял, что
мне хана.
Не при моих способностях к созданию мыслеобразов изображать
альтернативную реальность в обход картин собственной планеты.
В проектор я шел, как на эшафот. Если только кто-нибудь до меня
поднимался на эшафот, лопая по пути ананасовое желе. Ну ничего не мог с
собой поделать!
Тяжелые ботинки мориев мерно грохали по пластиковому покрытию
коридоров. Всяческая встреченная корабельная мелочь вжималась в стены.
Я плелся сзади со своей банкой. Я страдал. Все это напомнило мне
виденную в детстве сказку - как попал то ли Иван-царевич, то ли еще какое
лихо в гости к Кощею, и тоже шел вот так по курящимся дымом коридорам, жуя
свое молодильное яблоко... Стоп.
Кто сказал, что альтернативную реальность нужно придумывать с нуля?
В дверях проектора я воодушевился. Я знал, что мне нужно делать,
поэтому гостеприимно и нежно улыбался.
- Прошу.
От потока моих мыслеобразов проектор чуть не перегорел - по крайней
мере, я заметил в угольной черноте раскинувшегося перед нами леса битое
беленькое пятнышко, словно выгоревший пиксель на жк-мониторе.
Команде было не до поломки - они озирались с видом
научно-исследовательской экспедиции. Вокруг них буйно произрастал сказочный
бурелом вперемежку с мухоморами, гротескными настолько, что казалось -
бумажные. На окруженной гнутыми елями полянке прочно и увесисто стояла
сложенная из почерневших бревен изба. Вокруг избы красовался частокол. За
ним росли чахлые подсолнухи. Из окна избы высовывалась сморщенная в изюм
старушенция с торчащим из накрашенного рта кривым клыком. На ее голове
громоздились затейливые парижские кудряшки, седые до синевы. Там же сидел
гигантский черный кот.
- Это мама, - отрекомендовал я, пытаясь придать голосу максимальную
концентрацию нежности, хотя сам слегка ошалел - никогда не думал, что
представляю бабу Ягу именно так.