"Евгения Белякова. Принцесса Зефа " - читать интересную книгу автора

Рем нехорошо обрадовался и сказал, что пойдет сообщит капитану, и они
начнут готовить какую-то арену. Я насторожился.
Оказалось, что любая высокая мужская особь обязана доказать свою силу
кровавым боем с капитаном, дабы сразу стало ясно, кому дальше рулить.
Я вспомнил широкую, с шифоньер, грудь Зефа, и со сменой пола решил
повременить.
А ведь я всего лишь инженер. И жизнь моя - в плазменных трубках,
навесных креплениях, статус-программах двигателей и многочисленных
микросхемах. Кстати, дела "Ромерра" были плохи. Он еле тянул на своем
несчастном остатке энергии, постоянно и сильно забирая вправо. Двигались мы
по косинусоиде, бились о всякий мелкий космический мусор, сканировали
пространство на предмет возможного противника, чтобы успеть помолиться, если
что, а не оказаться размазанными сходу и сразу же.
Я бы рад взять на себя починку многострадального корабля, но из-за
проклятого желе не мог действовать обеими руками. Одна была вечно занята
вазочкой.
Нездоровая тенденция, но я почему-то был спокоен, как буддист. Сквозь
призму желе народ казался дружелюбнее, и даже Зеф не вызывал больше ощущения
давления. Просто здоровый мужик, даже неплохой, если вдуматься.
Я вдумался. По идее, он - краса своей расы. Что-то вроде истинного
арийца. Но те, насколько я помню, счастья от своей избранности не получили,
а попросту огребли. Мне становилось жаль Зефа. Я жевал свое желе и
проникался все больше - я начинал видеть Зефа суровым одиночкой, окруженным
маньяками вроде Тропа и придурками вроде Рема, существом, чьи скрытые
помыслы направлены на романтику и нежность, непонятым и гордым в своей
непонятости. Меня несло.
Я видел его при полной парадной выкладке, шагающим по кружевным паркам
своей планеты. Видел, как все эти недо-мужчины и полу-женщины пищат от
восторга и хлопают ластами. Они презренны, они недостойны даже его взгляда.
Потом пришлось задуматься о биологических различиях полов. Я даже не
был уверен, что мужчины мориев устроены привычным мне образом, а уж за все
три остальные пола ручаться точно не мог.
Поразмыслив, я отправился туда, где еще не был - в медотсек. Кому, если
не врачу, преподать мне урок биологии...
Познакомившись с достопочтенным медиком Тримсом, я пожалел, что обозвал
Тропа маньяком. Это звание мог носить только милейший доктор, к каждой руке
которого было пристегнуто что-то вроде набора бензопил и сверл. На кожаной
шапочке эскулапа красовался мощный фонарь, а остро заточенные клыки
приподнимали тонкую верхнюю губу. Поверх формы на Тримсе был нацеплен
широкий клеенчатый фартук.
В медотсеке стояли двухярусные койки и высились угрюмые сосенки,
истекающие алой остро пахнущей смолой.
Я опасливо уселся на вращающийся стул и настроил переводчик.
- Болен? - хищно спросил Тримс и пожевал губу, рассматривая свои пилы и
сверла.
- Здоров, - квакнул я.
- Жаль, - с чувством ответил доктор. - Очень жаль...
Его глаза обыскали меня на предмет лишних конечностей. Ему явно
хотелось мне что-нибудь удалить.
- У нас два пола... - набрался храбрости я.