"Михаил Белиловский. Поведай сыну своему" - читать интересную книгу автора

потребность раскрыться, освободиться от накопившейся боли за людей, за их
детей, за всю страну вылилась наружу.
Кучер окликнул их, давая понять, что можно продолжать дальнейший путь.
- Как видите, Аба, я сама нуждаюсь в совете, - закончила, направляясь к
бричке, Эвелина Матвеевна. - Возможно, я напрасно разоткровенничалась с
вами.
- Можете не беспокоиться - все останется между нами.
Верховня их встретила знойной тишиной пустынных, пыльных улиц. Кое-где
лениво залаяли собаки. Деревня утопала в зелени многочисленных садов. Ветки
фруктовых деревьев, обремененные в этом году обильным урожаем яблок и груш,
свисали почти до самой земли.
Тетушка Эвелины Матвеевны, Матильда Карловна, встретила гостей не
раскрытой до конца приветливой улыбкой, за которой угадывалось засевшее
глубоко в душе безутешное горе по родному человеку.
Дом оказался довольно просторным, и Абе с детьми была предложена
отдельная комната.
- Матильда Карловна, я с благодарностью принимаю Ваше гостеприимство, -
обратился Аба к хозяйке дома после того, как разгрузил свой чемодан и
разложил вещи по местам, - однако у меня будет к Вам настоятельная просьба.
- И какая же? - брови Матильды Карловны удивленно взметнулись вверх.
- Неделю без дела у вас я не выдержу...
- Так в чем же дело? - оживилась хозяйка дома. - Инструменты в сарае, а
дом и огород у вас на виду.
Дети привязались к черному, очень смышленому и забавному псу Ромке,
которому, так же как и хозяйке, с первой минуты пришлись по душе гости. А
еще в доме жила игривая кошка Катя, которая непрерывно заигрывала с Ромкой,
- то убегала от него, то угрожающе изгибала спину и хвост, выпуская свои
острые коготочки, которые пес уже очень хорошо изучил.
Так что детям нескучно было.
К концу дня, когда несколько спала жара, Аба вышел в огород. На одном
из участков огурцы уже были убраны полностью, а засохшая ботва еще осталась.
Он и решил ее убрать. В сарае, где были инструменты, он нашел старые рваные
перчатки, одел их, взял с собой лопату и принялся за работу. Лопатой он
подкапывал корни, вырывал их, потом стаскивал длинную, завядшую уже
наполовину ботву в кучи.
- Ха! И кого это я здесь вижу!? - раздался вдруг мужской высокий
насмешливый голос со стороны дороги. - Нешто Аба!? Какими судьбами? Хотя
чего это я спрашиваю? Мы все тут деревенские. От нас шила в мешке не утаишь.
Не успели вы выехать из Ружина, как у всех баб на языке - кто, да откуда и
зачем. Ну, здоров! Як ся маеш? А детишки-то с тобой?
С дороги на огород направился мужик лет тридцати в защитного цвета
галифе, запущенных в пыльные сапоги, и белой полотняной рубахе навыпуск.
- Здравствуй, Рудько! - Аба снял перчатку с правой руки и протянул ее
пришельцу. - Как видишь, осваиваю новую профессию. Кое-что уже получается.
Павло Рудько, работник местной конторы "Заготзерно", часто бывал в
Ружине по своим делам и многих знал в районном центре. Каждый раз перед
возвращением в свою деревню он заглядывал в магазин к Абе.
- Прокатился к вам и успел уже узнать, что хлеб на самом деле не на
дереве растет, - пошутил Аба, продолжая собирать ботву.
Павло стоял, широко расставив ноги, и посмеивался мелким смешком.