"Михаил Белиловский. Поведай сыну своему" - читать интересную книгу автора

своим детям и не муж моей Лорочке! Я уже не говорю о том, кто ты мне, если
уговорил нас на такой ужас.
- Что вы, мамочка, да я уверен, что через полчаса, когда ваше тело
обласкает первая прохладная волна нашего Днепра, вы определенно мне
улыбнетесь.
- Эх, Нема, Нема, - тяжело вздохнула женщина, - ты забыл, что здесь
было в прошлом году с паромом и людьми, сколько людей утонуло.
- Так это же бывает раз в тысячу лет! - отвечал непрошибаемый зять.
А золотой, песчаный, заветный левый берег у прозрачных днепровских вод,
усеянных мириадами непрерывно мигающих солнечных бликов, все приближался. Он
растянулся далеко на север и на юг. А дальше за ним на восток, на многие
километры, щедрая природа разместила могучие сосновые леса Дарницы, Пущей
Водицы, Ворзеля - производителей чистого, целебного воздуха, необходимого
для жителей растущего большого города.
На пляже было людно и шумно. Молодые, здоровые парни с криком,
переходящим иногда в ругательства, гоняли по песку футбольный мяч.
Выстроившись в круг, веселая кампания играла в волейбол. Добропорядочные
семьи сразу принимались за свои прихваченные из дома съестные припасы. Мамы
и бабушки громко призывали своих непокорных детей и внуков долго не
купаться, надевать панамку на голову, не пить сырую воду. Картежники
примостились у самой воды и с азартом перебрасывались картами и остротами, а
в конце каждого кона поднимали страшный тарарам, заставляя проигравшего
прыгать в воду с криком: "Я - армянский дурак!"
А по радио Утесов под тончайший аккомпанемент своего джаза выкладывал
всю свою душу без остатка в песне, удивительно близкой любому влюбленному и
даже еще не влюбленному сердцу:

Отчего ты спросишь,
Я всегда в печали,
Слезы подступая,
Льются через край.
У меня есть сердце,
А у сердца песня,
А у песни тайна, тайна эта - ты.

После первого купания Мендл и Ульяна лежали на песчаном пригорке,
смотрели на проплывающие мимо лодки, баржи, а иногда и пароходы. Хорошо было
совсем расслабиться и говорить о том, что взбредет в голову.
- Мен, а Мен! Почему тебя называют человеком? Разве просто так не
видно, что ты человек?
- Видно, - коротко ответил Мендель.
- А вот и не видно, - стукнула маленьким своим кулачком по песку
Ульяна.
- Вроде мы недавно здесь, а ты, кажется, уже перегрелась на солнышке.
- Нет, это просто возмутительно: я умираю от жажды, а он меня еще и
оскорбляет.
Мендель вытащил из кармана брюк монету, подошел к стоящему рядом лотку
и вернулся к Ульяне со стаканом шипящей газировки.
Она отхлебнула глоток и продолжала свое.
- Теперь я вижу - ты действительно "Мен", - что тебе на английском, на