"Марьян Беленький. Жизнь моя, иль ты приснилась мне? (Роман)" - читать интересную книгу автора

Хлеб ихний немецкий помню, кислый черный, тяжелый, как глина. Кофе
настоящего уже не было, какой -то эрзац давали.
Стали мы работать. Я себе сижу за компьютером, делаю газету, а из окна
вижу густой черный дым из крематория. Окна у меня закрыты, но запах, зараза
, все равно просачивается. А мимо меня гонят два раза в день колонну
арестантов в каменоломню и назад. Они такие несчастные, изможденные, кто
падает, тех пристреливают тут же, овчарки.
И вот я себе думаю - хорошо я устроился - люди тут мучаются, а я себе
тут сижу.
Ладно, думаю, но война кончится, а как же мне с этим жить?
И тут я просыпаюсь, иду в туалет и думаю - Губерману такой сон ни за
что бы не приснился.


x x x


Я приехал в Израиль 18 июня 1991 года. В первый день у меня была одна
мысль - как они здесь все живут при такой жаре и как я здесь буду жить.
Сегодня , судя по прогнозам - 34 градуса, я никакой погоды не замечают. То
ли климат в стране изменился, то ли организм приспособился.
Приехав, я попал из богатой и беззаботной жизни в полное говно. Ни тебе
концертов, ни денег, ни (что главное) уважения в глазах окружающих.
Много лет меня поражало то, что люди, с моей точки зрения, никакими
талантами и даже знаниме иврита не обладающие, прекрасно сидели в различных
конторах, штабах, партиях, редакция и т. д, куда меня на пушечный выстрел не
допускали. Искусством лизания жопы я до сих пор, несмотря на все мои
старания, владею плохо. Приехал я уже с приличным ивритом, но я видел, что
это не помогает. Нужно было что-то другое. То , чего у меня не было и нет.
Искусства налаживать контакты с людьми, втираться в доверие, быть своим.
Пришлось идти охранником в детский сад. С семи утра начиналась страшная,
адская жара и до вечера. Меня уволили с формулировкой "не улыбается детям".

Затем была русская газета. Когда я понял, что мои переводы никто не
проверяет, тут то мне, как в анекдоте "карта и пошла". Я стал гадалкой -
прорицательницей, мне приходили сотни писем со всей страны и из-за рубежа,
меня пытались доставать по телефону, приходили в редакцию со мной
консультироваться. Я прорицал всем щасте, удачу, большие деньги, а стране -
офигенное процветание. Все были довольны. Некоторые до сих пор верят тем
предсказаниям и хранят пожелтевшие вырезки. Меня спрашивали - надо ли внучке
выходить замуж, надо ли племяннику переезжать в Америку, открывать ли
магазин в РИшоне. Я видел, что люди со всей страстью пытаются переложить
ответственность за свою жизнь на кого-нибудь другого. На конкретные вопросы
я отвечал так:
"Если вы приложите максимум стараний, то ваш новый бизнес пойдет. НИ в
коем случае не пытайтесь обманывать клиентов".
"Несомненно, что место любого еврея - в Израиле".
Некоторые из моих "переводов" публиковались в российской прессе, а
потом уже у нас, как русская перепечатка.
Я придумал экстрасенса, который в войну февраля 1991 указывал, куда