"Александр и Людмила Белаш. Роботы-мстители " - читать интересную книгу автора

бликом моргнул круглый значок - "ДРУГ СВЯТ, А Я ЧИСТ" и лик Пророка Энрика,
над которым в черноте светились синие звезды глаз; при смене угла зрения
вместо Пророка проступал заостренный лик Мертвого Туанца. - Бог захочет - и
будет. Когда он пожелал сделать машину орудием возмездия...
От этого парня с его новой верой спасу не было; ладно бы танцевал свой
варлок-рок, а он всем встречным проповедует, как это замечательно - иметь
Богом иномирянина, а Пророком - танцовщика. И не возразишь; кто верует,
тому все доводы мимо ушей.
Водрузили еще два лица в рамках - "Пражский раввин Лёв" и "Хелмский
раввин Элия", таблицу с выдержками из каббалистической книги "Зогар" по
спискам Моисея де Леона. И наконец, пейзаж объятой пламенем Праги
завершился - заслоняя охваченные огнем дома, угольные на багровом, встал
овеществленный образ, отразившись в полных испуга глазах куклы.
Неживой, красновато-серый идол стоял, крепко расставив ноги-столбы с
массивными ступнями; грубо слепленный выпуклый торс его дышал
сокрушительной мощью; одна рука, слегка отставленная в сторону от туловища,
как бы готовилась схватить что-то, другая стискивала на груди талисман с
ивритским словом "жизнь", губы были сжаты решительно и безжалостно, а в
глубоких глазницах играл огонь пожарища.
"Голем, искусственное существо, - гласила табличка у ног гиганта, - по
историческим сведениям - простейший кибер на кремниевой основе. При
создании использовались ранние энергоинформационные технологии
эзотерического происхождения, ныне утерянные".
Ниже мелким шрифтом перечислялись, вероятно, функции и задачи
существа. Но вид голема говорил о том, что еще шаг - и табличка сомнется
под его весом. И витрина его не остановит. И он пройдет по стомиллионному
Сэнтрал-Сити, оставляя за спиной огонь и крошево, чтобы сохранить дар
раввина - волшебное слово "жизнь", открывшее глиняному изваянию глаза и
уста.
Рукотворный слуга человека, он познал вкус жизни - и тому, кто хотел
бы отнять это сокровище, лучше было посторониться с пути голема.
А может быть, он ощущал, что в Городе за окнами у него есть родня -
киборги Банш, восставшие против желания людей вновь подчинить их себе,
решившие мстить за своих убитых? Сто против одного, что голема приняли бы в
Банш с радостью.
Кукла с пером была против, но возражать не умела. Она бы предостерегла
людей письмом: "Берегитесь! Киборги что-то замышляют!!", но перо ее могло
только послушно выводить слова на никому не понятном языке.
А голем все стоял перед глазами угрожающим напоминанием, и робкая
румяная кукла не могла даже отвернуться, чтобы не видеть близящейся беды.


Пролог

Началось воскресенье, 27 апреля 254 года; темное звездное небо царило
над Городом - а на планете ТуаТоу, на курортном побережье так называемой
Великой Сеньории (вряд ли можно точней перевести на линю слова
Каоти-Манаалиу), было позднее утро. Вот только апреля там не было,
поскольку ось вращения ТуаТоу очень мало наклонена к плоскости орбиты. Для
субэкваториального курорта это означает практически вечный сезон неги и