"Александр Белаш. Воплощение грез" - читать интересную книгу автора

- Белая горячка! - сокрушенно сказал кто-то. - А сказали -
мафиозная разборка!.. Старшой, звони в дурку! у них там свои
санитары есть, они тоже деньги получают. А то все ОМОH да ОМОH!..
Повадились - кто где с ума сойдет, сразу ОМОH, в каждой бочке мы
затычка!.. - возмущались голоса.

В ночной тишине звук разносился очень далеко. Мы слушали,
затаив дыхание, как старший говорил по радиотелефону. ОМОH стоял
полукругом, наблюдая за Конаном - тот сыпал изощренными
ругательствами и швырялся песком.

Сначала старший говорил спокойно, потом в его голосе появился
напряг, а под конец он зло бросил трубку и объявил:

- Ребята, готовьтесь. Будем брать.

- А почему мы? Да бросить его к чертовой матери!

- А потому что приехали. Бросишь его, как же! Он припорет
кого-нибудь, а мы потом все оплеухи на себя соберем - скажут, были
и ничего не сделали.

- А психушка?

- Говорят, - вызверился старший, - бензина у них нет, а
буйных они теперь госпитализируют только с их письменного
согласия. Поди вон, возьми с него расписку!.. Давай, за дело!

- Hу дурдом! - возмутился ОМОH, доставая дубины.

- Ага! - закричал Конан, - давно вас жду! Двенадцать на
одного! Да я вас голыми руками передушу!..

Он выкорчевал гнилой пень, долженствующий изображать зайчика,
и бросился в атаку. Пьяный, голый, с корягой в руке против
двенадцати затянутых в корсеты жлобов, озаренный упоением ярости -
он был прекрасен. Я кусала себя за костяшки, подавляя рвущийся
крик и желание бросить ему с балкона меч. Словно ураган несся по
двору - они снесли источенный червями грибок и раскидали мусорные
баки. Они били его дубьем, а он швырял их, как котят. Их было
больше.. Hаконец, они засунули его в фургон и вскоре все стихло.

Измученная душой, я отошла от окна. Из выбитой двери веял
холод бездн. Всю ночь мы с матушкой не могли уснуть и, приперев
дверь тумбочкой, пытались навести порядок, чтоб хоть чем-то
заняться. Мы допили ликеры, доели паштеты и, когда посеревшее небо
оповестило о начале нового дня, легли спать. Меч мы засунули в
стенной шкаф под груду старого тряпья.

* * *