"Алберт Бэл. Выстрел " - читать интересную книгу автора

задавал мне подобных вопросов.
Естественно, меня озадачила заботливость коллег.
- О чем ты говоришь?
- Со мной это бывает по вечерам после работы.
А утром все нормально. У тебя, наверное, то же самое, - сказал Русан.
- Что - то же самое?
- Ну, что руки дрожат, будто не знаешь!
- Руки дрожат?
- Ну да! А вообще выглядишь молодцом. Обычно это сразу бросается в
глаза.
- Да кто тебе сказал, что у меня дрожат руки?
Русан принялся в смущении отстегивать и снова застегивать верхнюю
пуговицу жилетки. Жилетка у него была коричневая, в темную полоску,
пуговица тоже коричневая, но без полосок.
- Видишь ли, - сказал он, - вчера у нас зашел разговор о нервах. Даже
не помню, кто сказал, что у тебя нервы никудышные.
- Что за ерунда! - воскликнул я. - Вот полюбуйся!
Я вытянул руки, растопырил пальцы.
- Не дрожат, - согласился Русан. - Ну и воля же у тебя!
- Просто у меня крепкие нервы.
- А у меня совершенно нет воли, - твердил свое Русан. - И вообще люди с
крепкими нервами теперь наперечет. Транспорт - вот что губит нервы!
Русан сделал ударение на слове "транспорт", он был очень серьезен,
когда произносил это слово.
- Ты только подумай, - продолжал он, - с утра как угорелый несешься к
трамвайной остановке. Громыхая и лязгая, подъедет трамвай. Народу - что
сельдей в бочке! На остановке пробкой вылетаешь из вагона, насилу портфель
из толчеи вытащишь. Потом мчишься на троллейбус, посреди улицы едва не
угодишь под колеса, скрипят тормоза, наконец ты в троллейбусе, а ноги
дрожат, как лозины на ветру!
- Я никогда не спешу, - сказал я, - со мной таких вещей не бывает.
- Поверь, дорогой, во всем виноват транспорт!
- Нельзя нервам волю давать.
- Вот, вот! Нервы надо держать в кулаке. Но ведь приятно, когда
говорят: не докучайте ему, он человек нервный! Не перечьте ему, он
нервный! Делайте так, как он хочет, он нервный! Ты понимаешь, какие
преимущества у нервных!
- Конечно, - ответил я, - но тогда транспорт тут ни при чем. Надо
держать себя в узде!
На том мы и расстались. Начинался рабочий день.
Как выяснилось позже, разговор с Русаном для меня стал причиной многих
неприятностей. Русан запомнил только то, что я сказал "нельзя нервам волю
давать" и "нужно держать себя в узде". По всему управлению прошел слух,
будто я ужасно нервный, что с трудом "держу себя в узде" и силюсь "не дать
нервам волю".
- Ты плохо выглядишь, - сказала вечером жена.
- Да что ты?
- Бледный, осунулся!
Надо заметить, цвет лица у меня всегда оставлял желать много лучшего,
оно и понятно: большую часть времени провожу в помещении, много курю, пью