"Александр Бек. На другой день " - читать интересную книгу автора

Пожалуй, тут течение нашего повествования делает уместным поворот в
прошлое. Автору посчастливилось уже в нынешние годы, то есть во второй
половине века, встретиться с Кауровым, семидесятилетним ветераном пар- тии,
посчастливилось познать его доверие, занести в свою тетрадь все, что он
поведал. Выберем из этой тетради страницы, где рассказано о знакомстве, о
встречах, отношениях Каурова и Кобы.
Однако в нижеследующей сценке, что служит завязкой, Коба еще нс предс-
танет глазу. 1904 год. Летний вечер в Тбилиси-этот главный город Гру- зии
значился в Российской империи Тифлисом. Явочная квартира на уходя- щей в
гору узкой улочке. В комнате за кувшином вина и миской фасоли беседуют двое.
Один из них Алексей Кауров. Он здоровяк, румянятся за- горелые щеки. Глаза,
серые с искоркой, серьезны, одухотворены. Уже исключенный из гимназии,
определившийся как революционный социал-де- мократ, сторонник Ленина, он
приехал сюда на день-другой. чтобы от имени кутаисской молодой группы
большевиков договориться по важным вопросам с Союзным, то есть
общекавказским комитетом, который тоже разделял большевистскую позицию.
Кауров дельно, горячо говорил о заки- пающих в Кутаисском округе
крестьянских волнениях, о революционном подъеме городской молодежи,
доказывал, что следует распустить нынешний Кутаисский комитет, немощный,
поддерживающий меньшевиков, и назначить новый, большевистский, боевой.
Юношу слушал степенный бородатый грузин, не забывавший, кстати ска-
зать, обязанностей гостеприимного хозяина. За бородачом утвердилось прозвище
Папаша, хотя ему тогда еще не стукнуло и сорока. В молодости он был
народником, затем, после основания группы "Освобождение труда", примкнул к
марксистам. И далее неизменно шел, по собственному его вы- ражению, "левой
стороной". Воевал против "легального марксизма". Был твердым "искровцем".
Последовал за Лениным при расколе партии. На роль теоретика никогда не
претендовал, не литераторствовал. Заслужил славу безукоризненно чистого,
честного революционера. Его моральный автори- тет был непререкаем.
Папаша задавал вопросы, присматривался к гостю, порой склонял набок
голову и почесывал шею. Почесывал и раздумывал, что-то взвешивал. По- том
высказался. С прежним комитетом мы действительно каши не сварим. Но, может
быть, удастся перетянуть того-другого на свою сторону. Воз- можно, надо бы
кого-нибудь оставить и для преемственности.
- Но практически как мы должны действовать? И когда же получим права
комитета?
Снова додумав, Папаша ответил:
- К нам в Кутаис мы пошлем товарища, который поможет это решить. И на-
ладит дело.
Далее пояснил:
- Его зовут товарищ Сосо. Он некоторое время в работе не участвовал. У
него были,-Папаша усмехнулся,-переживания после того, как мы его пок-
ритиковали.
- За что же?
- Это, товарищ Алеша, пусть будет между нами, не надо ему напоминать.
Предложил сделать грузинскую партию самостоятельной. Свой Центральный
комитет и тому подобное. Он парень упрямый. Не болтунишка. Ну, потре- пали
его: ударился ты, товарищ Сосо, в национализм. Он обиделся, не показывался
месяца три. Но недавно принес заявление, которое озаглавил "Кредо". Там он
послал к черту национализм! На этом и подвели черту. С кем не случается?