"Александр Альфредович Бек. День командира дивизии " - читать интересную книгу автора

Дежурный телефонист подмигнул мне и сказал:
- Все говорим под титлами... Капуста, картошка, огурцы. Всего завтра
он у нас покушает.
Дверь из комнаты снова открылась, показались знакомые лица - командир
одного из полков 9-й гвардейской подполковник Суханов и комиссар полка
Кондратенко. Мы поздоровались. Суханов, как всегда, выглядел флегматичным
и даже несколько вялым; он не изменился за две недели напряженных боев;
лицо с рыжеватыми бровями казалось, как и раньше, слегка оплывшим. В
Суханове не было ничего героического, а между тем я знал, какое
поразительное хладнокровие и мужество проявляет этот человек в самые
страшные моменты.
А Кондратенко похудел. Щеки втянулись, глаза ушли глубже, тени на
лице стали темнее и резче. Его шея была небрежно обвязана изрядно
загрязненным белым шарфом. Он сорвал голос и поздоровался со мной сиплым
шепотом.
Полк Суханова и Кондратенко считался лучшим полком в дивизии, а в
штабе мне довелось слышать: "Каков командир, каков комиссар - таков и
полк".
В раскрытой двери показался Белобородов.
- Еще вам, орлы, один приказ - выспаться, - сказал он. - До обеда я,
должно быть, вас не потревожу. И береги горло, Кондратенко.
- Доктор велел трое суток не сердиться, - улыбнувшись, прошептал
Кондратенко.
- Ого, я бы эдакого великого поста не вынес. Но ты все же продержись.
Пусть Суханов вместо тебя сердится! - И, рассмеявшись, генерал захлопнул
дверь.
В закрытой комнате он продолжал с кем-то разговор.
Через десять - пятнадцать минут дверь снова открылась. Опять вышли
двое: один высокий, сутуловатый, в папахе, в овчинном полушубке, с шашкой
на боку; другой поплотнее, в шинели с красной звездой на рукаве. Обоих я
видел первый раз.
Следом вышел генерал. Вместе с ним в дверях появился комиссар дивизии
Бронников.
- Ну, Засмолин... - произнес Белобородов.
Командир в полушубке повернулся. Я увидел хмурое немолодое лицо с
проступавшими кое-где красными склеротическими жилками. К генералу
повернулся и другой. Он стоял дальше от лампы, я плохо его разглядел;
осталось лишь общее впечатление крепко сбитой фигуры, твердой постановки
головы и корпуса.
С минуту Белобородов молча смотрел Засмолину в глаза.
- Ну, Засмолин, - повторил он, - первый раз деремся вместе; дай бог,
чтобы не последний. Помни, это приказ партии. Без доклада о выполнении
задачи ко мне не приходи! Не приходи, понял?
Последние слова он сказал громко, повелительно, по-командирски.
- Знаю, товарищ генерал.
- Ну... идите...
Спутник Засмолина четко отдал честь, повернулся и вышел. За ним
последовал Засмолин, по пути задев шашкой за косяк.
Генерал поморщился:
- Какого черта он таскает эту шашку? Кавалериста изображает, что ли?