"Джеймс Бибби. Месть Ронана ("Ронан-Варвар" #3) " - читать интересную книгу автора

обломками деревянных скамей и столов, битое стекло пробирок и колб хрустело
под ногами. Пара ошалелых и окровавленных гномских научных сотрудников
замерла у двери, а в центре помещения на каменном полу неподвижно лежала
пара троллей-лаборантов, их белые халаты были порваны и заляпаны зеленой
кровью. В дальнем углу лаборатории, рядом с зияющей дырой в твердокаменной
стене, валялась чешуйчатая когтистая лапа - последний зримый остаток того
нерадивого тролля, который нечаянно вызвал взрыв.
Жестом приказав оставшимся в проходе гномам помочь раненым, Нафталин
осторожно пробрался к пролому в стене и с мрачным видом зафутболил
оторванную тролльскую лапу в просторную пещеру, что теперь образовалась в
стене лаборатории. В очередной раз директор принялся корить себя за то, что
взял на работу таких безмозглых дебилов, как тролли, но если по правде,
особого выбора у него не имелось. Уровень научных исследований за последние
годы резко возрос, и гномские правители требовали от Нафталина все более
быстрых и качественных результатов. Он просто не мог найти достаточное
число соплеменников для заполнения всех необходимых вакансий.
Нафталин вздохнул и рассеянно скинул несколько клочков дымящегося
тролльского мяса с крышки лабораторной аптечки, прикрепленной к стене рядом
с дырой. "Н-да, с троллями теперь придется распрощаться", - подумал
директор. Все верно, они были дешевы, многочисленны и энергичны, однако в
тролльское представление о тонком научном исследовании намертво въелась
привычка колошматить по всякой всячине большими дубинами, и в лабораториях,
где в числе прочего работали с селитрой и тринитротолуолом, они долго не
жили. К несчастью, при этом гибли и сами лаборатории.
Беда была в том, что из представителей других рас толковых лаборантов
вообще не получалось. Эльфы попросту отказывались работать под землей. Орки
выглядели многообещающе, поскольку казались энергичными и жадными до учебы,
однако Нафталин вскоре выяснил, что максимум через трое суток они неизменно
крали все лучшее лабораторное оборудование и мастрячили сложные перегонные
кубы, необходимые для стремительного и крупномасштабного производства
этилового спирта. Полученный спирт затем распивался на лабораторных
пирушках, куда более разрушительных и опасных для жизни, нежели посиделки
лаборантов из тролльской расы, с энтузиазмом изучающих нитроглицерин. А
люди! Эти без конца били баклуши, по поводу и без повода препирались,
прикидывались больными, клянчили прибавку к зарплате, зудели про
сокращенный рабочий день и дополнительные выходные, а когда все-таки
показывались в лаборатории, то откровенно плевали на всю работу и целыми
днями гоняли чаи.
Возможно, Нафталину просто следовало вернуться к использованию
рабского труда, но тут он сильно сомневался. Рабы часто бывали угрюмы и
возмущены, им нельзя было доверять. Несколько месяцев тому назад один раб
внезапно схватил чашечку Петри с кислотой и швырнул ее в лицо Нафталину. К
счастью, это был диэтиламид лизергиновой кислоты, и о каком-то серьезном
вреде речь идти не могла, однако часть вещества все же попала в рот
Нафталину, и следующие трое суток он провел взаперти в собственной ванной,
вопя от страха при виде целого ряда ужасающе ярких галлюцинаций. Нет, к
рабам возвращаться не стоило - особенно если Отдел Генетики за последние
месяцы что-нибудь в этом плане изобрел. Аминазин и Азалептин, два брата,
которые им заведовали, в последнее время лукаво намекали на всевозможные
прорывы в сфере евгеники и генетической технологии. Пожалуй, стоило бы